Боб распахнул пасть, огромную, как у бегемота. Зубов там не оказалось. Он закрыл рот и усмехнулся.
— Осторожные детки, директор! Это хорошо, правда? — Боб снова повернулся к группе. — Когда я поклялся не употреблять… мясо, я вырвал себе клещами все зубы. Нынче еда Боба — томатный суп с плавленым сыром!
Госпожа Рихтер подошла к большому буфету и громко постучала в дверцу.
— Мамуля, выйдешь к нам или будешь дуться? Из буфета донесся душераздирающий вопль.
— Уходите! Я вообще не покажусь! Вы все меня ненавидите! Я знаю!
Вопли сменились жалостными всхлипами. Госпожа Рихтер постучала ногой о пол и, как бы извиняясь, улыбнулась ученикам. Потом присела у буфета.
— Мамуля, не надо капризничать. Дети очень хотят познакомиться с тобой как положено. Правда, дети?
Директор сделала вид, что не замечает ужаса на лицах.
— Ну, Мамуля! Мы страшно проголодались, но есть не сядем, пока ты не выйдешь. Ужин пахнет так вкусно… Давай покончим с этой церемонией обнюхивания!
Макс озадаченно сморщился: что еще за церемония? Боб продолжал аккуратно помешивать соус, не обращая внимания на происходящее. В буфете что — то стукнуло, и раздался плаксивый голос Мамули:
— Нет, я не хочу, чтобы все голодали! Директор, я вам противна?
— Конечно, нет, Мамуля, — заверила госпожа Рихтер.
— А лапочки… считают меня… противной… или неповторимой?
В ее голосе прозвучала нотка надежды. Госпожа Рихтер с досадой вздохнула.
— Да, Мамуля, именно что неповторимой. А теперь, будь добра, вылезай из буфета.
Мамуля опасливо выглянула из — за дверцы. Круглая физиономия была вся в потеках слез; слипшиеся черные патлы напоминали водоросли. С трудом вытащив из буфета свои объемные формы, она повалилась на пол, мигом вскочила и в несколько лихорадочных движений пригладила прическу. Потом вздрогнула и уставилась на учеников с вежливо — удивленным видом.
— Ах, здравствуйте! Это новички, директор? Какие милашки!
— Мамуля, не надо притворяться, что видишь их в первый раз.
Мамуля насупилась. Директор покачала головой и повернулась к ученикам.
— Дети, идите обратно в обеденный зал и постройтесь в две шеренги. Мамуля, ты с нами. Боб, проследишь, чтобы ужин был подан сразу после церемонии?
Боб кивнул. Дети потянулись в зал. Макс шел между Синтией и Рольфом, Коннор был напротив. Госпожа Рихтер вывела Мамулю за собой.
— Хорошо, — сказала директор, проходя между шеренгами. Мамуля осталась у дверей. — Глубоко вдохните и постарайтесь не шевелиться. Когда подойдет ваша очередь, пожалуйста, протяните руку, чтобы Мамуля могла ее обнюхать.
