— Вы здесь вполне в безопасности, синьоры, — сказала она своим мягким венецианским акцентом, — за этими стенами никто не посмеет вас тронуть.
— Чей это дворец? — спросила донна Виолетта, переводя дыхание. — Я надеюсь, что здесь не откажут в гостеприимстве дочери Пьеполо?
— Вы желанная гостья, синьора, — сказала венецианка, низко кланяясь.
— Скажи имя твоего хозяина, чтобы мы могли попросить у него приема.
— Святой Марк.
Донна Виолетта и гувернантка остановились на минуту.
— Может быть, сами того не зная, мы вошли во дворец?
— Этого не могло случиться, потому что канал отделяет вас от палат дожа; но святой Марк и здесь распространяет свою власть. Поверьте мне, что здесь, в тюрьме, при помощи дочери тюремного смотрителя, вы можете найти совершенно безопасный приют.
— Как тебя зовут, дитя мое? — спросила донна Флоринда, в то время как ее спутница молчала от удивления. — Мы тебе очень благодарны за твою готовность оказать нам услугу в такой тяжелый для нас момент… Как твое имя?
— Джельсомина, — ответила скромно девушка. — Я единственная дочь тюремного смотрителя; я видела, как вы бежали по набережной, скрываясь от далматинцев, с одной стороны, и от толпы — с другой, и я подумала, что в такую минуту и тюрьма может вам показаться на время желанным убежищем.
— Твоя доброта не обманула тебя. Не можешь ли ты проводить нас в какое-нибудь менее людное место?
— Не беспокойтесь, сударыня, вы здесь в совершенной безопасности, — сказала Джельсомина, проводя их коридором в квартиру своего отца, откуда она увидела их бежавшими в испуге по набережной. — Сюда никто не входит, кроме меня и моего отца, да и он мало бывает дома, занятый по службе.
— Но у вас есть прислуга?
— Никого, сударыня. Дочери тюремного смотрителя приходится делать все самой.
— Ты нам окажешь большую услугу, — сказала донна Флоринда, — если примешь меры, чтобы нас никто не увидел. Я знаю, что мы тебя этим сильно затрудняем, но ты будешь вознаграждена за все. Вот тебе деньги.
Джельсомина ничего не ответила. Она остановилась, и ее обыкновенно бледные щеки покрылись ярким румянцем.
— Я не хотела тебя обидеть, — сказала донна Флоринда, пряча кошелек. — Ты должна быть снисходительна, видя наш страх.
— Я понимаю ваше опасение и приму все меры, чтобы скрыть ваше присутствие.
Джельсомина вышла, оставив донну Виолетту с ее наставницей одних.
— Я не ожидала встретить такую деликатность в тюрьме! — воскликнула донна Виолетта.
— Не всякому слуху можно верить; как во дворце много несправедливости и грубости, так не надо без доказательств осуждать все, что происходит в тюрьме.
