Сципион глядел попеременно на своего нового начальника и прежнего хозяина и на время совсем потерял способность речи. Но это состояние продолжалось одно мгновение, и лицо его вдруг приняло бессмысленное выражение.
— Я вас спрашиваю, уверены ли вы, что не ошибаетесь даже на несколько тонн в определении размера корабля?
— Размеры его, как прикажете…
— Я думаю, тысячу тонн!..
— Да, тысячу тонн.
— А может быть, триста тонн?
— Да, триста тонн.
— Может-быть, это бриг?
— Да, бриг.
— Позовите ко мне Фида.
— Беседа с вашими товарищами, Уильдер, очень поучительна, и я постараюсь ею воспользоваться.
Уильдер прикусил губы, на лицах остальных выразилось недоумение. Но они давно привыкли к вспышкам своего комаднира, и Уильдер также остерегался возражать не во-время.
В это время показался старый матрос, и Корсар снова прервал молчание.
— Может-быть, вы сомневаетесь, что перед нами парус? — продолжал допрашивать Корсар.
— Да, является сомнение, — отвечал упрямо негр.
— Слышите, что говорит ваш приятель, Фид? Он считает, что это не парус перед нами.
Фид не имел оснований скрывать своего удивления и спросил негра с презрением:
— Чем же тебе представляется этот предмет? Церковью, что ли?
— Да, я думаю, что это церковь, — согласился негр.
— Чорт возьми! Черномазый идиот! Хотя, ваша милость, у них Африка не изобилует церквами, но спутать мачту с колокольней для моряка… Нет, Сципион, если у тебя нет собственного самолюбия и уважения к друзьям, то его-то милости скажи…
— Довольно! — прервал Корсар. — Возьмите вы трубу и скажите ваше мнение о корабле.
Фид почтительно поклонился, взял трубу и долго внимательно рассматривал предмет; потом глубоко задумался, как бы собираясь с мыслями для ответа, и только табачная жвачка перемещалась у него с одной стороны рта на другую. Повидимому, он делал большое умственное усилие, соображая что-то.
— Я ожидаю вашего ответа, — повторил капитан, считая, что уже прошло достаточно времени для того, чтобы обдумать ответ.
— Я просил бы вашу милость, если это не затруднит вас, сказать мне, какое сегодня число и какой день недели?
Он тотчас же получил ответ.
— Мы выехали при зюд-осте; к ночи начал дуть норд-вест, и дул так целую неделю; потом нас потрепал денек шторм, и вслед за этим, когда мы достигли этих вод, море все время оставалось спокойным, как пьяница перед бутылкой водки.
На этом месте матрос замолчал, продолжая жевать табак.
— Но что вы думаете об этом корабле? — спросил Корсар с некоторым нетерпением.
