— И чего это она в тебя такая влюбленная? — ревниво пожала плечами Лина, перехватывая собачонку поудобнее. — А что, все остальные уже пришли?
— Не думаю. Первые деток приведут к девяти, Рада просила всех сотрудников прийти пораньше, чтобы вы смогли познакомиться.
— А Рада… Григорьевна приедет? — осторожно спросила Лина. В имени супруги Плюсика буквы «р» перекатывались, как булыжники, да и сама она была такая громкоголосая и стремительная, как селевой поток в горах, что Лина терялась в ее присутствии. Впрочем, они и виделись всего один раз.
— Обязательно, а как же? Она, как Мороз-воевода, целый день обходит дозором владенья свои, — открывая входную дверь, пообещал Валентин.
— А почему вы вместе не приехали? — как бы мимоходом поинтересовалась Лина, ее очень цепляло то, что Валентин никогда не поддерживал разговоры о супруге и не отвечал на вопросы о ней.
— Проходи, не стой на пороге, замерзли уже обе, трясетесь, — тихонько подтолкнул ее Плюсик, конечно же, проигнорировав вопрос. — Твой кабинет, напоминаю, направо по коридору на второй этаж. У Рады знаешь какое хозяйство? Не позавидуешь. Аквагалерея, шесть зоомагазинов по всему городу, ветклиника с филиалом, питомник, две гостиницы. И детский сад твой.
— Гостиницы? — удивилась Лина. — Это как — для командированных, что ли? Или туристов?
— Именно так. Можно даже сказать — секс-туристов, как в Таиланде, — хихикнул Плюсик. — Но здесь все респектабельно, ты не думай.
— Валь… Ты о чем вообще? — насторожилась Лина. — Если вы тут…
— Приезжает, например, какой-нибудь ухажер из городу Парижу познакомиться с какой-нибудь местной Жужжу на предмет создания крепкой собачьей семьи и рождения дорогостоящих породистых деток. А жить ему где, скажи на милость? А тут, пожалуйста, номер со всеми удобствами. Или уезжает семья в отпуск, как кобеля одного оставить? Тоже к тебе, — развлекался Плюсик.
— Почему кобеля ко мне? — испугалась Лина. — Мы же только про детей договаривались.
— Да ты не бойся, пока в гостинице нет никого, на новый год только бронируют номера, ты еще успеешь во все вникнуть, — успокоил ее Валентин и, выглянув в окно, добавил, — о, а вон и Рада подъехала.
Супруга Плюсика была коренаста, полновата, резка в движениях. Одета она была в джинсы, свитер и кроссовки, судя по всему, главным в одежде для нее было удобство. После первой встречи Лина решила, что ей бы очень подошло работать кондукторшей в трамвае, от нее ни один заяц не ушел бы живым. Впрочем, приходилось признать, что в этой оценке была и некоторая доля ревности. Плюсик должен был принадлежать только ей, Лине, у них так много общих воспоминаний и вообще… Что «вообще» — Лина не могла четко сформулировать, но наличие у Плюсика (ее Плюсика!) супруги и двоих дочерей отчего-то казалось ей… несправедливым. Ну, или просто излишним. К тому же она подозревала, что Плюсик видит свою избранницу совсем иначе, чем она: не нахрапистой излишне упитанной коротышкой, а симпатичной женщиной среднего роста, с радующими глаз округлостями в нужных местах, с самостоятельным, веселым и жизнерадостным характером. То есть как полную противоположность ей, Лине. Мужчины, как известно, любят жен здоровых и веселых. К тому же, надо признать, Рада была довольно симпатичной — брюнетка с короткой стильной стрижкой, с очень ухоженной сияющей кожей, с веселым и любопытным взглядом карих глаз. «А все же бриллиантовые серьги в восемь утра — это моветон, — утешила себя Лина в спешке найденным недостатком. — Да еще к джинсам, просто ужас».
