Лина протянула ему бутылку, и Плюсик принялся ее ловко открывать, продолжая декламировать:
Стрекот аэропланов!
Бе́ги автомобилей!
Ветропро́свист экспрессов!
Крылолет буеров!
Кто-то здесь зацелован!
Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском —
Это пульс вечеров!
— Что такое — крылолет буеров? — смеялась Лина. — И этот — как его? Ветро…
— Это не ко мне — к Северянину! — переадресовал вопрос Плюсик и окинул взглядом результат своих хозяйственных хлопот. — Так, все, порядок. Ну, начнем! Стой!
— Что? — испугалась Лина, едва не расплескав кружку, которую только успела поднять.
— Маленькая месть! — хихикнул Валентин. — Я злопамятный. Но ты погоди пить-то. Полагается два слова сказать.
— Ну если только два… — нехотя согласилась Лина. — Говори, ладно.
— Если ты помнишь, мы уже пробовали ананасы в шампанском на Новый год на первом курсе. И я не могу сказать, что это очень уж вкусно.
— Тогда зачем? — полюбопытствовала Лина, а в глазах вспыхнула искорка. — Можно было вина или ликера, я «Бейлис» люблю, если уж ты решил отметить.
— Тихо, женщина, когда ты научишься молчать?! Ты мне слова не даешь вставить!
— Вставляй, — едва удерживаясь от смеха, согласилась с болтуном Плюсиком Лина. Ей было так хорошо, так весело и легко, как давно не было.
— Так вот: ананасы в шампанском полагается пить (или есть?) не потому, что это вкусно, хотя Маяковский и пиарил это дело Северянину. Отнюдь! Здесь… сейчас, минутку… ритм времени, его неожиданность, острота открытия, его извивы и изыски, эксцентрическое соединение прежде несовместимого. Во как!
— Чего-чего? — изумилась Лина. — Опять в Интернете содрал, да?
— Ну конечно, — подтвердил Плюсик, медленно, с достоинством поклонившись собеседнице. — Критику читал, готовился. Потому что мы сейчас будем пить за новые времена. За открытия. За то, чтобы совмещать прежде несовместимое. За тебя, за то, что ты успела сделать за этот месяц здесь… и здесь.
Для наглядной иллюстрации своих слов он обвел руками кабинет, а потом осторожно погладил Лину по голове. Она уже не смеялась, смотрела серьезно и торжественно.
— Ну — выпили. А то нагреется, — словно отмахиваясь от какой-то навязчивой идеи, предложил Плюсик, одним широким жестом поднося свою кружку к Лининой и осторожно задевая краем об край. — Извиняй, другой посуды не было.
Они залпом выпили шампанское, в носу зашипели, лопаясь, пузырьки, и Лина принялась поспешно ложкой выуживать из кружки сладкие желтые квадратики.
— А вкусно, зря ты! Валька, как я тебя люблю! — дожевывая последний кусочек, сообщила она и подняла блестящие полные восторга глаза на Плюсика. — Если бы ты знал! Мне так с тобой хорошо! Так весело!
