И по этой же причине я не побоюсь влюбиться и в местную дивчину. Если влюблюсь, значит, она девушка достойная, моего корня и покроя. Вот такие пироги, Витя.
Ты, конечно, спросишь, почему это я вдруг разговорился на такую тему. Все сейчас же объясню. Помнишь, я писал тебе о Юзефе? Встречаемся мы с ней часто. А это кое-кому не нравится из наших товарищей. Ворчат, Предупреждают. Боятся, что Смолин не с той дивчиной, с какой надо, время проводит. Представляешь? Вот, брат, в какой переплет я попал. Трудно мне вот этак же просто, откровенно, как тебе, объяснить им, что зря они боятся. За некоторых других они правильно беспокоятся, а за меня — зря. Не могу ошибиться в таком деле. Не должен. Душа минера у меня. Не знаю, брат, как им растолковать, что я сам себя всю жизнь оберегаю от всех напастей.
Вот и все на сегодня, Витя. В другой раз напишу кое-что о Юзефе и себе. После того, как окончательно прояснится наш с нею горизонт.
Непостоянная, переменчивая была в ту раннюю весну погода: днем ясное небо и солнце, к вечеру нависали дождевые тучи, ночью сыпалась то ледяная крупа, то мокрый снег, а к утру землю сковывал исчезающий с восходом солнца морозец. Бывало, что на вечерней заре дул по-зимнему свежий ветер, а к рассвету наползал сырой, по-осеннему непроглядный туман.
В одну из таких ночей пограничная застава была поднята по боевой тревоге.
Через несколько минут старшина Смолин и его Джек в составе наряда прибыли на границу. Это было редчайшее для этого района нарушение: КСП перешли сразу четыре человека. По труднопроходимому, задымленному туманом оврагу, который начинался далеко на сопредельной стороне и тянулся в глубь нашей территории, какие-то люди, весьма осторожные и хорошо подготовленные, перешли границу и скрылись.
Посадив собаку в стороне, Смолин при свете карманного электрического фонаря тщательно исследовал отпечатки на вспаханном грунте — четыре пары мужских сапог. Глубина и длина отпечатков говорили о том, что все мужчины были рослые, грузные. След был относительно свежий, получасовой давности.
Запомнив все это, он вернулся к собаке. Джек успел отдохнуть и успокоиться. Взяв его на поводок, Смолин подвел к следу и спокойным, властным голосом отдал команду:
— След! След!
Джек возбужденно нагнул массивную голову, энергично обнюхал отпечатки и стремительно рванулся вперед по «горячему» следу.
— Хорошо! Хорошо! — подбодрил Смолин собаку и, чуть сдерживая ее на поводке, побежал за ней.
