Дозор — это очень надежный и чрезвычайно эффективный вид пограничной службы. Оттуда, где они находились, была видна граница и закордонные подступы к ней со стороны леса, а их самих нельзя было заметить даже с близкого расстояния.
Рядом со Смолиным слева — солдат Егорычев, справа — Аргон. Голова с торчащими ушами покоится на вытянутых вперед лапах. От собаки струится такое тепло, будто у нее под шкурой спрятана печка. Иногда Егорычев снимал рукавицы, клал руки на круп пса и улыбался от удовольствия; вот как здорово греет псина!
Часа через два метель утихла. Небо очистилось от облаков, поднялось выше. Вылупились звезды, чистые, по-зимнему яркие. Из-за леса вышла луна. Заулыбался, глядя на нее, Смолин.
— Нам повезло, — шепнул он. — Граница видна как днем.
— Хорошо! — подал свой голос Егорычев. — Иголки можно собирать. Теперь нарушитель, если сунется, как на ладони будет виден. Я еще плохой стрелок, но уложу с первого выстрела.
— Не велика доблесть убить нарушителя. Надо захватить его целеньким, тепленьким.
— А если он не сдается?
— Все равно ты обязан изловчиться, ухитриться и схватить его живым. Живой нарушитель в тысячу раз ценнее мертвого.
— У тебя всегда так получалось, старшина?
— Раз на раз не приходилось.
— Сколько на твоем счету убитых и задержанных?
— Не считал.
— Не считал? — удивился Егорычев. — Как же так?
— А зачем их считать?
— Как зачем? Это же нарушители! Показатель твоей службы.
— Кому надо, тот подсчитывает, а мне ни к чему.
Егорычев замолчал. Скромничает старшина? Или на самом деле не считает свою работу особенной, героической?
Егорычев, призванный в армию, все лето и осень томился на учебном пункте погранотряда, слесарил в автороте. Рвался на линейную заставу, но его почему-то не пускали. И только недавно, три месяца назад, он попал на границу. И теперь все, что приходилось делать на заставе, казалось ему необыкновенно важным, интересным. Он почтительно, во все глаза смотрел и на красно-зеленые столбы с нержавеющим гербом СССР, и на КСП, на все, на все. Непрестанно учился всему, чему можно было научиться новичку. Не стеснялся спрашивать о том, чего не знал. Охотно делал все, что приказывали сержант, старшина, начальник заставы и его заместители. Писал восторженные стихи на пограничную тематику. Рисовал плакаты, лозунги.
Смолин давно покорил Егорычева. Молодой солдат слышал о нем еще до пограничной службы. О следопыте Смолине часто говорили командиры на учебном пункте. Видел он фотографию Смолина в музее отряда, на праздничных стендах. Читал о его подвигах в газете пограничного округа. Видел документальную кинокартину. Знал клички его собак. Словом, сверхсрочник старшина Смолин был кумиром молодого солдата.
