В углу сборно-разборного барака, съежившись, прятались шахтеры, их было около десятка. Обостренные чувства Тираха уловили запах пота, который почти заглушал запах страха. Некоторые люди были уже мертвы, потому что попали под огонь Темного Ангела, другие же, плача и рыдая, умоляли Императора о пощаде. Главарем этих оборванцев оказался дрожащий старик, болт-пистолет он неуверенно навел на космодесантника, слезы стекали по морщинистому лицу, промывая глубокие дорожки в угольной пыли, покрывавшей щеки.
Тирах вскинул оружие, готовясь расстрелять еще одну обойму, но в этот миг догадка коснулась его, космодесантник слегка опустил болтер и в задумчивости склонил голову.
— Подождите. Как вы…?
Конец вопроса замер на губах, нечто обжигающе-горячее вонзилось между лопатками Тираха, вонь перегретого водорода и жареного мяса наполнила тесное пространство хибары. Тирах разжал пальцы, выронил болтер и свалился на колени, пытаясь набрать воздуха в израненные легкие, тем временем огромная тень накрыла и его, и испуганных шахтеров.
— Готово, — произнес голос, подобный уксусу и меду. — А теперь уходите.
Шахтеры не заставили просить себя дважды, помогая тяжелораненым и бросив мертвецов, они покинули разгромленный барак.
— Мое оружие, — произнес голос, когда старик попытался уйти.
Тирах чуть-чуть повернул голову и увидел, как старый горняк, перед тем как скрыться вслед за товарищами, передает болт-пистолет закованной в зеленую броню Темных Ангелов руке.
— Пожалуйста, брат. Тут какая-то ошибка… — произнес Тирах.
Второе сердце дрогнуло, хотя он понимал, что все равно умирает.
— Я уже давно тебе не брат, — ответила фигура, которая обошла по кругу сраженного космодесантника и остановилась перед ним.
Вновь явившийся носил стихарь поверх силовой брони, капюшон скрывал черты его лица. Ножны висели у незнакомца на поясе, он держал болт-пистолет в одной руке, и плазменный пистолет — в другой.
— Что ты здесь делаешь?
Тирах на мгновение растерялся.
— Я… Я здесь, чтобы исполнить волю Императора. Чтобы сохранить его владения свободными от порчи и еретической скверны.
— Император, ты говоришь?
Фигура в капюшоне на мгновение умолкла и присела так, чтобы лицо оказалось на одном уровне с лицом Тираха.
— Я знаю Императора. Это… — он указал на пронизанные болтами тела шахтеров в углу барака. — Это не его воля.
Прежде чем Тирах успел запротестовать, ствол пистолета одетой в стихарь фигуры очутился возле прикрытого шлемом лба Темного Ангела. Затылок Тираха разлетелся темно-красными брызгами, звук выстрела эхом отразился от металлических стен барака.
