И она, легко вздохнув, предложила тост за Ленинград.
Так у Сергеева неожиданно появились на Дальнем Востоке друзья, и когда выдавалась минута-другая, спешил он в этот добрый дом, где обретал не только покой, но и веру в искренность человеческих отношений.
С официальным рапортом на мое имя пришел мичман Колесов. Так и заявил:
— Ничего не дають, товарищ лейтенант.
— Что не дают?
— А ничего не дають! Ни сурика, ни краски не дають, даже ветоши и то не дають.
— Кто не дает?
— Как кто? На складе. Тыл нарядов не даеть. Говорят — выйдите сначала из ремонта, потом дадим. А ведь это неправильно. А еще друг называется! — И он обиженно засопел.
— Кто друг?
— Начальник шхиперской службы соединения. Служили с ним вместе. А теперь вот не дають, о чем и докладываю, как моему начальнику, — скользнув по мне взглядом, он потупился, затем спросил: — Разрешите идти?
— Хорошо, рапорт оставьте. Разберемся.
С рапортом иду к помощнику командира капитан-лейтенанту Вересову. Все-таки первый официальный рапорт на мое имя. Прочитав мичманскую цидулю, Вересов снял телефонную трубку, набрал номер и, усмехаясь, обронил в нее:
— Ну-ка, зайди ко мне, грамотей.
Через минуту в дверь постучали, раздалось осторожное «разрешите», потом в проеме одновременно появились голова и нога в огромном обтрепанном ботинке, за ними ввалилось нескладное тело Колесова.
— Прибыл по вашему приказанию, товарищ командир!
Глаза Колесова тревожно забегали, когда он увидел на столе у Вересова свой рапорт.
— Ты писал? — дружелюбно спросил Вересов.
— Так точно, согласно уставу обратился к непосредственному начальнику.
— Ты мне знанием уставов мозги не пудри! Я все равно их лучше тебя знаю, — Вересов уже говорил раздельно и жестко, — а вот ежели ты и тебе подобные вместо того чтобы выполнять свои прямые обязанности будут писать рапорты с семью ошибками и озадачивать ими лейтенанта Сергеева, то службой «С» опять на недельку займусь я!.. Помнишь, как плохо вам всем было, когда демобилизовался «стьюдент», — он точно скопировал старпомовские интонации, — а Сергеев еще не прибыл?
— Так точно, помню, товарищ капитан-лейтенант, — Колесов сокрушенно взмахнул рукой.
— Рапорт заберешь? Или пусть лейтенант краску выбивает?
— Так точно, заберу! Разберемся сами!
— Ну вот и молодец! Разберись, разберись, — уже ласково, как ребенку, посоветовал Вересов.
После ухода Колесова Вересов пояснил.
— Один из наиболее порядочных твоих подчиненных. Честен, любит свое дело, морю предан. Этот рапорт, я уверен, проделка мичмана Хамичева, А Колесов соображает медленно, вот тот его и подговорил — почву на будущее щупает. Ну ничего, я ему покажу, голубчику, подначивать простаков…
