— Да, думаю.
— Откуда вы знаете? Мы почти незнакомы. Я могу опять сорваться.
— Нет, не можете.
— Как вы уверены, однако!
— Да, уверен.
— «Ты едешь быстрее, когда ты одна»[16], — неточно процитировала Джоан.
— А зачем тогда вообще ездить? Все равно что бегать по кругу. Я вас понимаю, со мной так бывало. Вам кажется, что за углом ждет что-то особенное. Нет, не ждет. А если и ждет, Бог с ним, кому оно нужно? Жизнь держится взаимной помощью. Я помогу Питерсу, вы — мне, я — вам…
— Мне? В чем же?
— Видеть в жизни смысл.
— Мистер Марсон…
— Эш!
— Эш, вы не знаете, на что идете. Вы не знаете меня. Я боролась одна пять лет, со мной трудно.
— Ничего подобного! Джоан, честно ли это? Врываетесь в мою жизнь, все переворачиваете, выбиваете меня из моей тихой колеи — и бросаете? Нет, так нельзя.
— Я не бросаю. Мы будем дружить.
— Будем. Когда поженимся.
— Вы твердо решили?
— Да.
Джоан блаженно засмеялась:
— Как хорошо! Я вас не спугнула. Ничего не поделаешь, пришлось пугать, чтобы сохранить уважение к себе. Я ведь объяснилась вам в любви! Да-да! Странные вы, мужчины, не понимаете простых слов. Не по Эйлин же я страдала! Я теряла вас. Могли бы догадаться. Собственно, я это прямо и сказала. Эш, что вы делаете?
— Я вас целую.
— Нельзя. Судомойка смотрит.
— У судомоек мало развлечений. Пусть порадуется.
