— Буду.
Тушканчег протянул мятую пачку:
— Оставь себе.
Старлей и не думал возвращать.
— Слышь, тварь ушастая, а на фига вам наши умники?
Тушканчег подергал стамеску, извлечь не смог, цокнул языком:
— Это вообще-то тайна.
— Да ладно тебе…
— Ну, уговорил, расскажу. Представляешь, все ваши умные люди — это тушканчеги. А мы своих в беде не оставляем! Вся ваша армия — беда!
— Чего?!
— Того. Умники в армии, все до единого, — тушканчеги! Разведчики наши, глубоко ассимилированные среди людей для сбора сведений о доминирующем виде планеты, чтоб потом на основе этой инфы можно было просто и безболезненно вас поработить. Причем разведчики так ассимилировались, что уже не помнят, кто они и откуда. Прям как люди вообще.
Старлей затянулся, скривил губы.
— Я дрессированный, меня на просто так не кинешь. Это что же получается? Ты, тварь ушастая, паришь мне, что друг мой Степан, с которым призывался я в одну ночь из одного подъезда, какой-то сраный, на, тушканчег?!
Пришелец развел лапками:
— Высокий, худощавый? Шрамик на лбу, над бровью, почти незаметный? Родинка еще на жопе то ли пимпочкой, то ли сердечком? И ругается так странно, сейчас вспомню… А! Вот так ругается: «Бля буду фунтик ебливый!» Да? Ну извини, брат…
— Мне тушканчег не брат! — громко заявил Старлей на случай, если беседу подслушивают. — Давить вас, тварей ушастых, надо! Напалмом жечь вместе со Стеной, фак ее фундамент!
— Стена, да… Стена… — Тушканчег мечтательно закатил немногие уцелевшие глаза. — Наша родная планета — сплошная Стена, ничего нет, кроме Стены! Никаких рек, океанов, оврагов этих ваших… И вот, представляешь, по весне, когда на колючей проволоке цветут растяжки противопехотных мин, а закаты полыхают нежно-розовым заревом мусоросжигательных заводов…
Хрустнула ветка.
Старлей тут же рухнул в кучу строительного хлама, схватил кусок арматуры и откатился к чахлому, сплошь в радужных пятнах бензина, ручью.
Тушканчег среагировал быстрее. Что-то чвякнуло, хряпнуло, сверкнула молния — с кустов метрах в десяти от пришельца осыпалась листва. С полусекундной задержкой опали ветки, обнажив комсостава в компании троих умников, скованных длиннозвенной оцинкованной цепью.
— Метр цепи два евро! — Комсостав сделал вид, что ничего из ряда вон не случилось, что противник каждый день расстреливает его из оружия неизвестной марки и принципа действия. — На цепь я самолично потратился! Надо бы компенсировать…
Тушканчег презрительно хмыкнул, что-то пробурчал в ответ и, вжикнув катушкой, выпустил хвост на максимальную длину. Втянул шипы. Обхватил оптоволокном и силиконом безразличную ко всему троицу, нежно так, по-родственному, и — пыхнуло пламя! — взмыл в атмосферу, которая, кстати, была уже не ахти из-за тумана. Три тела на буксире. Сложная конструкция на мгновение зависла в воздухе над бойцами ВКС, после чего шумно стартовала к высотам Стены.
