Игрек пожал плечами. К таким разговорам он привык. Еще когда директор института, Синицын Пал Палыч, тишайшей воды человек, орал на него, багровея и брызгая слюной, — уже тогда Игрек знал, что придется вытерпеть и этот издевательский тон, и эту улыбку. Ничего. Он вытерпит. Главное в другом.
— Да, мне нужны люди для опытов.
Улыбка Кира стала кривой.
— Ценю. Прямоту — ценю.
В комнату, чертыхаясь, ввалился Васька Старлей. В руках у него был новая упаковка пива, а в глазах — вечная пубертатная тоска.
— Последнее, — простонал он, грохая пиво на стол.
Максик отозвался с пола жалобным всхлипом, и заорал за стенкой, у соседей, патефон.
— «Рио-рита», — злобно сказал Старлей. — Хуй ебаный, а не «Рио-рита».
Пластинка скрежетнула, и вправду зазвучало что-то про ебаный хуй.
В отличие от своего эмиссара, его превосходительство ротмистр Чача производил впечатление редкостного тупицы. Почему-то Игреку никак не удавалась разглядеть его лицо. Над воротничком снежно-белой рубашки маячило нечто расплывчатое вроде пористого и жирного блина. Зато кисти рук у его превосходительства были выдающиеся, особенно костяшки пальцев. Мощные, поросшие черным волосом, а пальцы красные и мясистые. Как ни старался Игрек отвести глаза, а взгляд невольно притягивался к этим костяшкам, будто они таили некое смутное, но заманчивое обещание.
— Еще, — сказал его превосходительство, и Игрек, вздохнув, в пятый раз запустил файл.
На небольшом экране лэптопа высветился прозрачный аквариум с подопытными мышами. Крышку аквариума заменяло серое ухо излучателя. Палец экспериментатора (игрековский палец) нажимал на кнопку, включая прибор. Более тонкая, женская рука (лаборантка Эллочка, ох эти пластиковые кудри цвета несбывшейся надежды) в резиновой перчатке опускалась в аквариум. В руке была зажата иголка. Левой рукой Эллочка прижимала одну из мышей, а правой сильно колола в основание хвоста. Мышь отчаянно вспискивала. И одновременно в унисон пищали и все остальные мыши. Игрек выключал излучатель, и на сей раз мучимая мышь пищала в одиночестве, пока остальные продолжали сновать по клетке. Палец на кнопке — пищат все мыши. Палец с кнопки — одна. И снова. И снова.
— Бедные мученицы науки, к вам обращаю я думы свои, — меланхолично сказал Кир. Он явно скучал.
— Цыть, — отрубил Чача. Сырой блин обратился к Игреку: — Все это впе-ча-тля-ю-ще. Ну а мы почему должны спонсировать ваши экс-пе-ри-мент[ы]?
— М[é]нты, — вяло поправил Кир.
