Королева стояла и думала, за что Господь посылает ей такое наказание? Она так стремилась к миру, столько сделала для этого, угробила уйму сил и средств, не спала ночами, лебезила перед одними, задабривала других, угрожала третьим; она предприняла целое двухлетнее путешествие для того, чтобы навести порядок в стране, наказать виновных и наградить обиженных; она добилась этого мира ценой невероятных усилий, он был выстрадан ею; она спала и грезила о том, чтобы католики и гугеноты перестали убивать друг друга; она видела своих детей радостными и счастливыми в государстве, где нет войн и ненависти, где царят любовь и согласие. Столько лет Екатерина потратила на то, чтобы все видели ее Францию процветающей страной и великой державой! Отдавшись самозабвенно этой цели, она рассорилась с Филиппом Испанским, который признавал лишь одно средство — террор и костры. От нее отвернулся папа, который заодно с Филиппом. Но она, вопреки всем, полюбовно решила этот вопрос, и теперь в ее королевстве царят благоденствие и мир. Но так ли это? Быть может, ей лишь казалось? А на самом деле?.. Все начинается сначала. И кто опять зачинщик смуты? Гугеноты…
И тогда в душе ее поднялась злость, а в уме стал зреть план мести, как набухшее зерно, попавшее на благодатную почву. Месть — им, отверженным, гонимым, для которых она столько сделала, отплатили ей такой черной неблагодарностью. Пять долгих лет Екатерина будет вынашивать этот зловещий план, когда она жестоко отомстит за свое унижение, и месть старой обиженной королевы как эхо прокатится по Франции и всколыхнет весь мир. И люди на протяжении столетий будут с содроганием вспоминать тот день и час 24 августа.
А сейчас ей нельзя опускать руки. Она все-таки принцесса французского и флорентийского домов, и ей не след предаваться слабости и распускать нюни.
Вытерев платком остатки слез, Екатерина вздохнула полной грудью и повернулась. Никаких следов на лице, ничего, только губы плотно сжаты, да глаза темнее обычного.
Бежать! Он прав, этот молодой человек, слуга коннетабля:
— Крийон! Скорее позовите сюда Крийона!
За ним побежали.
— Господин Шомберг, — королева вплотную подошла к гвардейцу, буравя его глазами, — вы только что были свидетелем моей слабости. Невольным свидетелем…
Шомберг поклонился:
— Ваше величество, клянусь прахом своих родных, ни одна живая душа не узнает о том, что здесь произошло. Вы властительница, а значит, не должны проявлять слабость. Это может дурно повлиять на подданных…
