– Ксения подарила… О чем это ты, Юрий Сергеевич?!
– А ты не поняла? – злорадно поинтересовался Сашка. – Да я всю жизнь буду у него бельмом в глазу!
– Много на себя берешь! – не остался в долгу Юрик.
– Ребята, давайте жить дружно! – озвучил Борис известное предложение кота Леопольда, только в варианте угрозы.
– Давайте.
Так получилось, что Бориса поддержала только я. Остальные все еще были заняты либо сведением счетов, либо выступали с миротворческой миссией. Я сразу поняла, что не только один, но и двое «в поле не воины». Нас с Борисом просто не слышали. Всеобщий гвалт в этом доме вошел в обычай.
Попытка заткнуть уши ни к чему не привела. Базарные разборки продолжали давить на барабанные перепонки. И тогда я пошла на крайнюю меру. Не отрывая ладоней от ушей, попыталась заткнуть рты всем разом:
– Кто украл семейный альбом Светланы Никитичны?!
Сирена пожарной машины мне явно уступала. А учитывая, что подруга взвизгнула и опрометью сорвалась с дивана, можно было так сильно и не верещать.
– А кто его украл? В смысле, кому он нужен? – в полной тишине прозвучал мягкий Маринкин голос.
– И кот у нас пропал, – посетовала Наташка. – И аппетит. Значит, и рассольник пропадет.
– Ну и пусть пропадает. Терпеть не могу рассольник, – смиренно согласился с женой Борис.
– А Юлька? – взволновалась Маринка. – Кто-нибудь видел, когда она ушла? И Даньки с Антоном нет.
– Им повезло, если они давно покинули наше больное общество, – мрачно отреагировал Димка. – Никуда не денутся, сидят где-нибудь на речке. И очень кстати. Как ни крути, а в нашем коллективе творятся невероятные вещи, и никто не хочет озвучить самое страшное – среди нас есть убийца. А мы с вами базарим о каких-то подарочных кремах. Юра!
– Да? – встрепенулся анестезиолог, выпуская из рук локоть жены.
– Я знаю тебя… скажем так… не по одной человеческой жизни. Это более весомый срок, нежели просто пятнадцать лет совместной работы. Не хотелось ворошить эту историю с твоим пьяным загулом здесь, но придется. В чем первопричина, кто инициатор? И что это за легендарная встреча с покойным отцом?
На Брусилова-младшего невозможно было смотреть без жалости, тогда как Брусилов-старший явно торжествовал. Вместо того чтобы хоть как-то объяснить ситуацию, Юрка принялся долго и нудно извиняться. При этом, как провинившийся мальчишка, топтался на месте и, рискуя облысеть, без конца расчесывал пятерней волосы, досадливо хмыкал и давал на будущее обеты трезвости. Маринка смотрела на него так, словно видела впервые. И этот дерганый тип ей очень не нравился. Брусилов-старший хихикал в кулачок и едва не потирал от радости руки. А когда Юрка поклялся, что выпил по большому счету немного, Маринка с гримасой отвращения от него отодвинулась. Причем сделать это незаметно не получилось. Юрик обреченно замолчал.
