— Ай, плохо…
— Это хорошо, — промурлыкала я.
Прощание получилось скомканным. Оба Ромки заторопились и, неловко помахав руками и хвостом, засобирались домой.
— Приходите еще, — сказали мы с Олькой хором. Но мы не очень уверены, что нас услышали.
Пес
Ну почему у людей все так сложно! Накормили, полечили, приласкали, тебе понравилось — ну и переезжай к ней! Не хочешь к ней, забирай ее к себе в квартиру! В конце концов, когда хозяин меня на улице подобрал, он не создавал проблем на пустом месте, просто взял меня на руки и отнес домой.
С Каськиной Олей все получилось совсем не так. Хозяин поел, поулыбался, расслабился по-настоящему. Кстати, и Оля была такая… Трудно описать. Словом, пахли они совершенно в унисон, я такого никогда раньше не встречал. Все шло, как нельзя лучше. Осталось только выяснить, где нас с хозяином поселят.
Но ведь нет же!
Он вдруг что-то вспомнил, засобирался, три раза благодарил, какие-то глупости бормотал. И Олька тоже хороша. Видела же, что хозяин с удовольствием у нее останется до конца жизни. Так надо было за шкирку его взять, рядом с собой посадить и скомандовать: «Место!». Но и Олька сплоховала, тоже улыбаться начала, приглашать в гости, нести ответные глупости. Я пытался заручиться поддержкой Кассандры.
— Кася, — говорю, — ты же на хозяйку влияние имеешь? Ну так объясни, чтобы она моего Романа никуда не отпускала! Знаешь, с каким трудом я его сюда приволок!
Но Кассандра отмахнулась, сказала только, что я ничего не понимаю во взаимоотношениях. А хозяина моего сюда больше волоком тащить не придется. Теперь он сам будет приходить, как миленький.
— Глупость эти ваши взаимоотношения! — заявил я. — Она ему нравится. Он ей нравится. При чем тут взаимоотношения? Просто тот, кто порешительнее, должен забрать второго к себе. А то «взаимоотношения».
Но тут Кася вдруг меня перебила совершенно неуместным вопросом:
— Правда? А почему ты тогда не забираешь меня к себе? Или ты нерешительный?
Я даже растерялся от такой глупости.
Мы все-таки себе не принадлежим, я без разрешения Каськиной хозяйки не могу просто так забрать ее домашнюю кошку. А они-то люди!
Но это я уже потом придумал, когда от бессонницы мучился, а в тот момент просто надулся и отвернулся. Хорошо, что люди наконец перестали объяснять друг другу, как им было приятно (как будто это по их запаху не чувствуется!), и мы ушли.
Дома нас ждала разъяренная девица. Я половины не понял, только общую идею ухватил. Из истерических воплей следовало, что хозяин думает только о своем вшивом псе. «Вшивый» она повторила раз пять, поэтому я запомнил. Это, кстати, безумная клевета — собаки вшивыми бывают не так уж часто. Блохи — это да, это святое, но и блох-то у меня всех вывели уже давно. А еще тетка орала, что хозяин совсем не думает о ней.
