Возможно, вы спросите меня, почему я вернулся играть в пабы? А разве я не могу снова воссоединиться с миром сессионной музыки и начать всё сначала?
Поступил я так по нескольким причинам. Одна из них заключается в том, что мир уже решительно изменился, технология стала выпихивать «живых музыкантов». Другая причина — я посжигал многие мосты.
* * *
Вернусь снова в 1970-е, примерно за год до появления «Рубеттс». Моим достижениям способствовали, скорей всего, два «посредника». Это здравомыслящие бизнесмены со всеми своими важными контактами и возможностями. Они подыскивали подающих надежды молодых людей вроде меня на лучших сессиях. В качестве клиентов у этих «посредников» были даже очень известные артисты. Работая на них, вы могли бы называть свою цену. Они похвалялись счетами, которые оплачивало телевидение рекламным агентствам, платившим в свою очередь приличные деньги за наработку навыков достойного музыканта. Самым крутым из них был Дэвид Катц, осторожный маленький еврей, который знал всех, кто мог чего-то стоить.
Ему сказали, что меня стоит заказать, потому что я хорошо играл в любом стиле того времени (кроме современного джаза) и мог читать ноты. Тот долгожданный священный момент пришёл, когда Его Превосходительство, божество всех «посредников», иначе говоря, Дэвид Катц, оставил сообщение моей жене, что необходимо моё присутствие при записи джингла к одному фильму. Услышав это, я чуть не взлетел от радости. Я носился по кухне с нашим маленьким сыном Скоттом, торжествующе держа его над головой. Вот, наконец, настал тот час... Стать одним из котят Дэйва Катца — настоящая мечта любого сессионного музыканта. Мне не терпелось скорей оказаться там.
Сессия планировалась на субботнее утро. В пятницу я не мог заснуть, убивая время на письмо своему другу Стиву Кипнеру, австралийскому музыканту, который на следующий день собирался в Лос-Анжелес, чтобы с нуля начать свою карьеру в «Дисней Студио», где у него был приятель. Вот откуда у него появилась возможность хорошо преуспеть.
Около полуночи я поехал в несусветную даль отправлять это письмо и около часа ночи вернулся домой, попросив жену разбудить меня в десять утра, так как сессия должна была начаться в час. Мне показалось, так будет правильней.
После долгого бодрствования наступил сладостный сон, окутавший меня после насыщенного дня с двумя сессиями, предшествующими моему длинному письму Стиву. Я погрузился в глубокий сон, где рог изобилия лил все известные человеку виды богатства, а я жадно пил всё это в качестве законного претендента.
