Сиденья тронов были обращены на солнечную сторону, а зеркало, закрепленное наверху стены под специально рассчитанным углом, неизменно отражало солнечные лучи, чтобы они падали на помост с тронами, сверкающий в полутемном Зале.
Несколько минут прошло в молчаливом ожидании.
Из своего укромного уголка Сэлд, как и полагалось такому неотесанному деревенскому парню, с любопытством озирался по сторонам. В вышине, в лазурно-голубом небе, медленно кружили четверо, нет, шестеро, охранников. А что, если чья-нибудь птица накакает прямо на почтенное собрание, что тогда? Владельцу ее не поздоровится, это точно.
Далеко за стеной виднелась скалистая вершина пика Рамо. Но конечно, отсюда это совсем не то, что из пустыни. Мало кому доводилось видеть Рэндж[1] во всем его великолепии. Даже родной пик Сэлда — Ракарр — не мог с ним сравниться. А Ракарр, если смотреть на него с Рэнда, был очень красив. Красив был и сам Рэнд[2] — крутая горная гряда, протянувшаяся над равниной на многие километры; ее вершины четко выделялись на фоне синего неба и сверкающих ледяных просторов Темной стороны.
Но Ракарр — совсем невысокая гора, ее высоты едва хватает, чтобы задерживать дождевую влагу. Поэтому склоны Ракарра практически непригодны для земледелия. Пик Рамо, напротив, так высок, что просто дух захватывает. Наверху — почти вертикальные безводные скалы, но дальше вниз — пастбища, поля ячменя и пшеницы, еще ниже — рисовые поля и жилища людей. Внизу же — непроходимые заросли, а бесплодные предгорья, затянутые пустым ядовитым «красным воздухом» пустыни, — эта область невыносимо высокого давления.
Собравшиеся поднялись вновь. Фанфары приветствовали появление королевского семейства. Сначала в Зал вступили сопровождающие: охрана, духовенство, придворные. За ними следовали сами король с королевой.
Сэлду давно не случалось видеть короля вблизи. На первый взгляд он почти не изменился. Возможно, чуть поседели знаменитые льняные кудри, но стоило королю ступить на залитый солнечным светом ковер, волосы его словно вспыхнули пламенем, не менее ярким, чем золотая корона на них. Прежними остались и светлая гладкая кожа, и проницательный взгляд. На мантии синего, как и подобало королю, цвета сверкали бриллианты. Вместо гербов его одеяние украшало лишь изображение орла. Да, годы не изменили Оролрона XX, короля Ранторры, крошечного и исполненного величия.
Но королева Мэйала! Сэлд был потрясен. Что стало с легендарной красотой, некогда бывшей символом королевства? Мэйала его детских воспоминаний выступала точно королева эльфов, сказочные волосы медового цвета падали ей на спину, а на устах сияла улыбка, за которую любой мужчина с восторгом отдал бы жизнь. Теперь же она не выступала, а, сгорбившись, потупив взор и сжавшись под синей королевской мантией, тащилась рядом с супругом. Ростом она была не выше короля; волосы поблекли, кожа приняла мертвенный, восковой оттенок. Если такова Мэйала, принаряженная в честь Церемонии, то как же выглядит она в обычные дни? До Сэлда не доходило никаких слухов.
