– Не так поймут, – покачал головой Кобрин. – Люди злы и завистливы. Но я могу вам звонить, дорогая моя?
– Ну конечно! Звонить, писать…
– Эсэмэски, – радостно говорит он.
– И письма. По электронной почте.
– Ах, какое счастье!
Счастье, что у меня есть загородный дом, да и квартирка неплохая. Я москвичка. Теперь уже москвичка. Я старше его, но это мелочь. Уверена, он не знает, сколько мне на самом деле лет. И потом: мы ведь не собираемся иметь детей. У нас есть МАМА.
Господи, как мало надо мужчине! Всего лишь одна романтическая прогулка в парке! «Случайная» встреча на лестнице, а потом в дверях. Только не стоит думать, что Кобрин завидный жених, а все остальные женщины лаптем щи хлебают. Кобрин – чудовище. Эгоист до мозга костей. У него этих самых костей и нет, один мозг. Он весь состоит из ума, гибкий и скользкий, как ящерица, и так же легко сбрасывает хвост, если на него вдруг наступят. Мускусной крысой я назвала его условно, он и в самом деле на нее смахивает.
Если он скажет, что видел уже труп Курбатова, он ничего не теряет. С его-то чудовищной близорукостью! Ах, это был всего лишь крепкий сон! Вы только подумайте! А я-то решил, сердечный приступ! Почему «Скорую» не вызвал? Так ведь я вызвал, просто они задержались в пути. Все равно вывернется. Отчего же не попробовать? Тем более он искренне считает, что я глупенькая цыпочка. Ага. Моя кандидатура с неба свалилась, не из министерства, от Саши. Но официальная версия: я массовка. И Кобрин это охотно принимает. Просто отказывается верить в обратное.
Это первая атака на незыблемые позиции Людмилы Ивановны. Я прекрасно знаю, что ее случай гораздо сложнее, чем у Гаврилковой. Это я Славе сказала, что он свалил Эйфелеву башню. На самом деле он сковырнул прыщ. А башня – вот она. Жена БЧ, у которой нет горничной. У нее помощница по хозяйству. Почти что член семьи. Наверняка и в самом деле какая-нибудь дальняя родственница. Эти своих не сдают. Там Семья с большой буквы. И БЧ – хороший семьянин. Он жене не изменяет. И попробуйте вы найти компромат на такое семейство!
Но я найду.
Прощались мы с Игорем Абрамовичем на стоянке для машин. Я нарочно припарковалась рядом с его «корейкой». И вот мы стоим, каждый открыл уже переднюю дверцу, и нагретый солнцем салон напоминает о ждущей нас пробке. Мы не спешим садиться, ловим последние лучи. И он все целует мне кончики пальцев.
– Это самый счастливый день в моей жизни…
Хорошо, что женщинам не надо отвечать. Можно просто вздыхать и щуриться от солнца. Выражение лица в таком случае становится романтическим.
