– Так как вы узнали? – нежно надавила я.
– Мне позвонили, – сдался Веревкин, запуская чайную ложечку в тирамису. Видимо, ему было очень вкусно.
– Звонок анонимный?
– Да. Но я все равно узнал, кто звонит. Я же юрист.
– И… кто?
– Одна девица из вип-отдела. Инной ее зовут. Потом мы встретились, и я выяснил подробности. Все сошлось. А тут еще мою жену вызвали в полицию. Что-то она там видела, когда ездила к своему любовнику.
– Не что-то, а кого-то. Меня.
– Ах, вот оно как… – Веревкин на время перестал жевать. – Значит, это тебя подозревают в убийстве?
Такая фамильярность меня не шокировала. Я давно уже привыкла к людям, которые на ты со всем миром. Уверена, и апостол Петр, встретив такого господина у врат рая, услышит:
– Ну, ты давай открывай. Как здоровье-то? Ничего? А я вот сподобился. То есть скопытился.
Причем это идет у них от сердца. От огромного доброго сердца. Они даже не подозревают, что кому-то такое простецкое обращение может показаться обидным. Чего ломаться-то? Подумаешь, какой-то доктор наук. Тем более я не представилась полным титулом.
Веревкин впервые посмотрел на меня с интересом. До этого момента я безуспешно пыталась конкурировать сначала с суфле из семги, потом с бифштексом. Одно утешение: одолела тирамису. Господин юрист так и застыл, держа ложечку у рта в ожидании ответа. Я на всякий случай прикинулась овечкой.
– Разве я могу кого-нибудь убить? Меня подставили. Даже свидетеля нашли. Вашу жену. Я просто уверена, что ей заплатили.
– Это сколько ж денег надо дать Дионисии, чтобы она соврала? – господин Веревкин покачал головой и махом доел десерт. Упоминание о жене разожгло его аппетит. Он проглотил тирамису так яростно, будто этим мог отомстить стройной, как березка, Дионисии. Насколько же они не ладили!
– Она не соврала. Сказала правду. Она и в самом деле меня видела. Только я никого не убивала.
– Да, не похоже. – Веревкин принялся за мороженое.
– Эта Инна… Из вип-отдела. Зачем ей это надо?
– Баба есть баба. Они известные сплетницы, бабы, – сказал он так, будто я не женщина.
– Но звонить просто так? Без выгоды для себя?
– Для бабы выгода, когда другой бабе плохо. Элементарная женская логика.
– В чем логика-то?
– А ни в чем. Просто насрать.
– У нее наверняка счеты с вашей женой.
– Дионисия – это машина, – поморщился он. – Какие счеты? Она никому не пакостит, а если и делает это, никто не догадывается, что за этим она стоит.
– Я подозреваю, что развод выгоден вам обоим. Не сама ли она его инспирировала?
