— Ваш приезд сюда — одно из самых волнующих событий, когда-либо происходивших в этом месте, — весело отозвалась миссис Бэнтри и посмотрела в сторону камина.
Затем, как бы в раздумье, Марина Грегг сказала:
— Вы еще не знакомы с моим мужем, не так ли? Джинкс, это миссис Бэнтри.
Миссис Бэнтри посмотрела на Джейсона Радда с некоторым любопытством. Ее первое впечатление о нем как о чрезмерно безобразном человеке несколько пошатнулось. У него оказались интересные глаза. Самые глубоко посаженные глаза, которые она когда-либо видела. Глубокие тихие омуты, сказала про себя миссис Бэнтри, чувствуя гордость за удачно найденную метафору. Все остальные черты его лица были какими-то угловатыми, до смешного непропорциональными. Нос задирался кверху. Мазнуть бы его красной краской, подумала миссис Бэнтри, и он сразу превратился бы в нос клоуна! У Радда был огромный печальный рот, который тоже придавал ему определенное сходство с клоуном. Чем объяснить выражение его лица, миссис Бэнтри, конечно, не знала. То ли он только что был разъярен, то ли это обычное его выражение. Но как бы то ни было, когда он заговорил, его голос оказался неожиданно приятным, глубоким и сочным:
— О муже, — заметил он, — всегда вспоминают в последнюю очередь. Однако позвольте мне вслед за моей женой заверить вас, что мы очень рады видеть вас здесь. Надеемся, что этот дом не перестанет быть для вас родным.
— О, не надо думать, будто меня выгнали из старого дома, — возразила миссис Бэнтри. — Госсингтон-холл никогда, в сущности, не был моим домом. Я благодарю бога с тех пор, как продала его. Для нас он был очень неудобен. Мне нравился сад, но дом причинял массу беспокойств. А теперь, продав его, я прекрасно провожу время, путешествую, навещаю своих детей и внуков — как здесь, в Англии, так и за границей.
— Детей, — машинально повторила Марина Грегг. — у вас есть дети?
— Два сына и две дочери, — с гордостью произнесла миссис Бэнтри. — Они разбрелись по всему свету! Один из сыновей живет в Кении, другой — в Южной Африке, одна дочь — в Техасе, а другая, слава богу, здесь, в Лондоне.
— Четверо, — сказала Марина Грегг. — Четверо… А внуков?
— Пока что только девять, — призналась миссис Бэнтри. — Знаете, это просто забавно быть бабушкой. Не чувствуешь за собой никакой родительской ответственности. Балуешь детей, сколько твоей душе угодно.
Джейсон Радд перебил ее.
— Боюсь, вам солнце бьет прямо в глаза, — сказал он и, подойдя к окну, задернул гардины. — Расскажите нам подробнее об этой очаровательной деревне, — попросил он, возвратившись на свое место.
