Сторм пожала плечами.
— Пойдемте в гостиную! — предложила Августа. — Саймон, я уверена, скоро вернется, и мы вместе попьем чаю, а пока поболтаем…
У Сторм не оставалось иного выбора, как последовать за хозяйкой. При этом ее глаза осматривали все вокруг, пытаясь запомнить каждую деталь. Большая дверь на веранду, штора в холле — за ней удобно будет спрятаться, обеденная комната, из которой доносились голоса слуг… Коридор, кажется, ведет к черному ходу — надо это запомнить…
Гостиная в отличие от библиотеки была довольно светлой. Светло-розовые, почти белые занавески на окнах, кресла у камина, обитые светло-лимонной парчой, стены, покрытые светло-серым шелком, высокие лепные потолки…
В углу стоял клавесин, на столах — лампы с абажурами. Да, этот фермер был, пожалуй, не беднее какого-нибудь английского лорда. Но все это богатство не впечатляло Сторм. Она тоже была богата, но ей никогда бы не пришло в голову тратить деньга на такую ерунду, как лампы в абажурах из китайского шелка или лепные потолки.
Августа села в кресло с высокой спинкой, расправила юбки и жестом пригласила Сторм последовать ее примеру, но та продолжала, разгуливая по комнате, рассматривать все вокруг с презрительным интересом.
— Скажите… — голос Августы звучал тихо и смущенно, — вы и есть Сторм О’Малли?
Сторм кинула на нее взгляд через плечо.
— Да, — коротко произнесла она.
— В самом деле? — вырвалось у Августы, и она опустила глаза.
Перед Августой на серебряном подносе лежали засахаренные сливы, марципан, орехи в шоколадной глазури… Сторм взяла какую-то белую конфету с орехом и отправила ее в рот. Было вкусно, и она взяла еще одну.
— О вас столько всего рассказывают… Неужели хотя бы половина из всего этого правда?!
Сторм посмотрела на девушку. Поев конфет, она почувствовала себя уютнее и уже успела забыть о том, что эта круглолицая наивная девушка — сестра ее злейшего врага.
— А что обо мне рассказывают? — спросила она, беря марципан.
Августа тут же пожалела, что затронула эту тему.
— Вы знали Черную Бороду? — осторожно спросила она.
Сторм взяла в руку горсть конфет и подошла к окну. На корабле ей такого есть не приходилось — там более привычной пищей были грубый хлеб или плохо прожаренное мясо. Иногда, в качестве особого лакомства, она позволяла себе горшочек черной патоки, но варить ее была такая морока… А вот конфет ей еще ни разу не приходилось пробовать. Ради этого можно было и потерпеть общество занудной толстой сестры фермера.
