А эта сцена с Августой… Да он просто выместил злость на сестре! И снова все произошло из-за Сторм. Одному Богу известно, сколько еще неприятностей может принести эта женщина!
Всю ночь он ворочался без сна, вспоминая молодое тело Сторм, ее стройные ноги, маленькую округлую грудь, золотистые волосы, разметавшиеся по полушке… Он думал о том, как она близка — стоит лишь пройти через холл… Саймон презирал самого себя за такие мысли. Он вспоминал ее снова и снова и сам стыдился этого. Он хотел ее, ненавидел себя за это и не мог ничего с собой поделать. Чем старательнее он отгонял от себя эти мысли, тем настойчивее они лезли в голову.
Выходя утром к завтраку, он даже втайне надеялся, что Сторм как-нибудь удалось сбежать и избавить его от проблем. Но фортуна, похоже, всерьез повернулась к нему спиной, ибо Сторм за ночь никуда не делась.
Августа как ни в чем не бывало сидела на своем обычном месте, разложив на коленях салфетку, и, попивая чай, ожидала брата, а Сторм разгуливала по комнате, словно дикая кошка, бесцеремонно заглядывая в буфеты, рассматривая сервизы, трогая занавески. Даже в грубой одежде служанки она выглядела вполне привлекательной. При виде ее Саймон ощутил новую вспышку гнева.
Он рывком выдвинул из-за стола свой стул.
— Скажи служанке, — резко приказал он Августе, — чтобы подыскала для мисс О’Малли какое-нибудь платье поприличнее. Я хочу, чтобы к чаю она была одета как подобает.
Августа, обескураженная его резкой манерой — он даже не сказал «доброе утро», — испуганно посмотрела на Саймона, и ему стало стыдно.
— Извини, дорогая, — произнес он мягче, — и доброе утро! Мисс О’Малли, не желаете ли присоединиться к завтраку?
Сторм презрительно посмотрела на него, но отказываться от завтрака лишь ради того, чтобы позлить Саймона, она не собиралась, и быстро села за стол.
Эту ночь Сторм провела не лучше, чем Саймон. Она не привыкла спать на суше, но не это было главной причиной ее бессонницы, а Саймон — всю ночь он словно стоял у нее перед глазами.
Подождав, пока она усядется, Саймон произнес:
— В дальнейшем, я настаиваю, чтобы все в этом доме являлись к столу одетыми надлежащим образом. — Он налил себе чаю и даже не взглянул на Сторм. — Прежде всего я имею в виду обувь.
Августа, в очередной раз шокированная грубостью Саймона, лишь вздохнула, Сторм же вообще проигнорировала как слова хозяина дома, так и реакцию на них его сестры.
В этот момент открылась дверь, и три черные служанки внесли подносы с едой.
