Ободренный достигнутым прошлой ночью успехом, генерал Оку посчитал, что двух батальонов армии микадо будет вполне достаточно для штурма укреплений врага, и жестоко просчитался. В противовес обороне Кинчжоу, русские позиции у Наншань были созданы более основательно, в чем японские солдаты быстро убедились.
Они ещё не достигли переднего края обороны противника, как словно огромный боевой барабан негритянских племен, загрохотали в ночи мощные взрывы фугасов, заложенные русскими саперами. Один за другим, они отправляли пачками адептов кодекса бусидо к их славным предкам, наступающих во мраке ночи.
Картина была ужасной, однако коварная огненная смерть, рвущаяся под ногами отважных самураев, не могла охладить их боевой пыл. Демонстрируя полное презрение смерти, японцы продолжали наступать, пока не уткнулись в проволочные заграждения противника.
В отличие от заграждений под Кинчжоу, эта колючая проволока тянулась несколькими густыми плотными рядами, преодолеть которые сыны богине Аматерасу с разбега не смогли. Прорвав саблями, тесаками своих штыков, а в некоторых случаях своими телами передние ряды колючих заграждений, японцы завязли подобно пчеле в сиропе.
Возможно, потомки великих самураев со временем, ценой своей жизни и смогли бы прорвать этот колючий заслон, но сидящие в окопах сибирские стрелки не дали им такой возможности. Огнем пулеметов и дружными винтовочными залпами, они заставили японцев отступить, оставляя на поле боя убитых и раненых.
Раздосадованный неудачей, генерал Оку утром следующего дня обрушил на оборону противника всю мощь своей артиллерии подтянутой за ночь. Имея почти четырехкратный перевес, сто девяносто против шестидесяти восьми орудий, японские канониры принялись методично обстреливать русские укрепления, стремясь разрушить проволочные заграждения, снести брустверы окопов, уничтожить ходы соединений, пулеметные гнезда и блиндажи.
Большим плюсом для русской обороны в столь неравноценной дуэли стволов, был тот фактор что, не имея точных координат целей, японцы были вынуждены вести огонь по площадям, что снижало эффективность их огня.
Укрывшись от вражеского огня в окопах и блиндажах, пехотинцы полковника Третьякова терпеливо ждали своего часа, но враг смог достать их не только с фронта, но даже с флангов и тыла. Пока все внимание русских было сосредоточено на армии генерала Оку, со стороны моря к перешейку подошли японские канонерки и принялись обстреливать русские тылы.
