Разумеется, он не все замечал, Федор Ефимович. Жизнь в городе сделалась более упорядоченной, ритмичной. Даже те, кто по роду занятий или по характеру своему раньше жили как-то разбросано: поздно ложились, не вовремя обедали, нерегулярно чистили зубы, теперь выровнялись на тот же режим сна, подъема, обеда и прочих отправлений, какого придерживалось большинство таращанцев. После десяти вечера на улицах редко можно было встретить даже молодых гуляк.
И, само собой, в городе не было происшествий. Настолько не было, что истосковавшиеся домохозяйки с удовольствием вспоминали, как зимой один муж в приступе пьяной ревности сбросил с балкона жену со второго этажа, и скептически посматривали на своих мужей, не способных ни на какие проявления сильных чувств. Да что о происшествиях все отношения людей в это время будто застыли: те, кто испытывал антипатию к соседям, сослуживцам или близким, так и продолжали ее испытывать, не стремясь ни объясниться, ни помириться, или, напротив, обострить отношения до разрыва. Нравящиеся друг другу молодые люди, несмотря на весну, не знакомились, даже не улыбались друг другу проходили мимо с деловым видом. Влюбленные откладывали объяснения в любви, сами не зная почему. Даже те, что решили развестись (были в городе и такие), тоже тянули резину.
Естественная жажда счастья у таращанцев в эти недели выражалась более всего в том, что они очень быстро выстраивались в очереди у магазинов, киосков, лотков и, только выстроившись, начинали выяснять: а что дают? что выбросили?..
Не только начальство никто ни на что не мог решиться. Все чувствовали, что, помимо известных им природных и гражданских законов, в жизнь вошел еще какой-то невысказанный, но все ограничивающий закон тупой и унылый, как коровья жвачка. Каждый сознавал умом, что он, в принципе, свободен и может поступить, как хочет, никто ему не указ. Но одно дело сознавать, иное поступать. В то же время каждый ощущал смутную неудовлетворенность, протест, недовольство жизнью и собой… и вообще, испытывал тягу плюнуть и уйти. Но куда уйти? Зачем уйти? Как это взять и уйти? «Другие живут потихоньку, а я чего буду?..» И обычно уходили в кино: смотреть по третьему разу приключенческие фильмы.
Напрасно так, Федор Ефимыч, покачал головой председатель комиссии. Дело вроде интересное. Прибор мог бы найти и другие применения.
А я вот и не хочу, чтобы он нашел другие применения! Избави Бог от его применений! Дробота прорвало. Как вы не понимаете! В моем опыте главным было не действие коррелятора, а намерение выключить его, использовать переходной процесс. А если у кого-то не будет такого намерения?.. Я выбрал тихий городок, где и так ничего особенного не происходило. Жизнь там на какое-то время стала более унылой. Но оправдание моим действиям то, что заодно накопилась избыточная информация, которую я горожанам и вернул и в более достойном качестве, за что они, думаю, на меня не в обиде. Но… какие будут применения коррелятора в местах с насыщенной, так сказать, интеллектуальной жизнью? Представим, например, что его включили… ну, в писательском Доме творчества: это ж какие до ужаса похожие серые романы начнут выдавать писатели! А у композиторов, у художников, у архитекторов! А на киностудии какой-нибудь: как начнут гнать фильмы о войне, так никогда и не остановятся!..
