Следы на воде | страница 5
"Вестник", совершенный, сложнейший организм, воплотил в себе все
новейшие достижения технической мысли, он был битком набит чудесами автоматики, многие из которых появились буквально в последние годы.
Он стоил пирамид или, скажем, висячих садов, он так же поражал, хотя нас ох как трудно чем-нибудь удивить. Мы привыкли к чудесам, да и не от нас это пошло, а наверное, от того еще полулегендарного школьника, который преспокойно заворачивал свои бутерброды в газету с первыми фотографиями обратной стороны Луны. А после Гагарина, после знаменитой дощечки из нержавеющей стали со словами: "Здесь люди с планеты Земля впервые ступили ногой на Луну ", после полета на Марс, пересадки мозга, не говоря уже о массе других, менее броских событий, мы психологически настолько привыкли к любым, даже самым сенсационным сообщениям, что обходимся без бурных восторгов и хождения на руках, и уж тем более не морщимся скептически, цедя с гримасой: "Не верю".
И все же "Вестник" поражал, что было, пожалуй, высшей оценкой нашего труда. В довершение ко всему, благодаря чудесной автоматике, легкостью управления он спорил с велосипедом, поэтому на его борту требовалось присутствие только одного человека. Впрочем, даже и этого человека мог, наверное, заменить автомат, на каковую тему и велись до-олгие споры в Космоцентре. В конечном итоге возобладало, на мой взгляд, единственно правильное мнение: поскольку Большой Космос - это не околоземное пространство и даже не Солнечная, необходимо создание системы "человек-корабль", где за человеком оставалось бы право решающего голоса в оценке той или иной ситуации, возможной в процессе полета. Как будет реагировать человеческий организм на длительное воздействие скоростей, многократно превышающих привычные для Солнечной системы? Как поведет себя новая автоматика, достаточно ли она надежна и совершенна, годится ли для межзвездных полетов? "Ссбачки или белые мыши вам на это не ответят! " крикнул он тогда вслед Садовниченко. "А вдруг вы или Зонин вернетесь оттуда, - ткнул пальцем вверх Садовниченко, - тоже собачкой? Или еще чем похуже?"
Ну, дело не в этом. Ясно, что слово оставалось за человеком, который должен был сесть за пульт управления "Вестника". А сесть за этот пульт мог только специалист.
Он повел плечом, устраиваясь поудобнее, но глаза не открыл, лишь повернул голову, отворачиваясь от солнца, сместившегося к западу и вновь проникшего под неплотно прикрытые веки. Лесная птица взволнованно крикнула где-то вверху, за спиной, и опять стало тихо.