Отвергнутый, с разбитым сердцем, я вышел из комнаты. Но я не терял надежды и не допускал, что Дея Торис навсегда потеряна для меня, пока церемония брака не свершилась.
Я блуждал вдоль коридоров и совершенно заблудился в массе скрещивающихся переходов, как это было, когда я пошел на поиски Деи Торис.
Я знал, что единственная надежда на спасение была в бегстве из города Зоданги, так как факт убийства четырех стражей потребует объяснения, а благодаря тому, что я без проводника не найду своего поста, подозрения падут на меня, как скоро меня увидят бесцельно слоняющимся по дворцу.
Наконец я подошел к спиральной лестнице, ведущей в нижний этаж, и спустился по ней пока не дошел до двери в большую комнату, где было много стражников. Стены комнаты были увешаны прозрачными драпировками, за которыми я и спрятался, не будучи замеченным.
Общий разговор телохранителей не вызвал во мне никакого интереса, пока в комнату не вошел офицер и не приказал четверым из них сменить тех, кто охраняет принцессу Гелиума. Тогда я понял, что для меня началась серьезная опасность и, действительно, едва взвод оставил комнату, как один из солдат ворвался назад, задыхаясь и крича, что они нашли четырех товарищей убитыми на полу в передней.
В одну секунду весь дворец наполнился народом. Стража, офицеры, придворные, слуги и рабы бегали взад и вперед по коридорам и комнатам, передавая приказания и поручения и отыскивая следы убийцы.
Это было для меня чрезвычайно удобным случаем, и я воспользовался им; когда группа солдат прошла мимо моего укромного местечка, я пошел с ними, прошел через лабиринт дворца, пока не увидел благословенный свет дня, проникающий через целый ряд больших окон.
Здесь я оставил проводников и скользнув к ближайшему окну, ища места, удобного для побега. Окна открывались на большой балкон, выходящий на одну из широких улиц Зоданги. Почва была далеко внизу, около 30 футов, и на таком же расстоянии от дворца была стена футов двадцати вышиной, выстроенная из полированного стекла, толщиной около фута. Для красного марсианина побег этой дорогой казался бы невозможным, но для меня, с моей земной силой и ловкостью, это казалось исполнимым. Единственно чего я боялся, это что меня поймают во дворце до наступления темноты, так как я не мог при ярком свете прыгнуть на стену, тем более, что двор внизу и улицы были запружены зодангцами.
Потом я начал искать, где бы спрятаться, и наконец случайно увидел большое украшение, свисающее с потолка и не достигающее пола футов на десять, внутри которого было укромное место. Я с легкостью вспрыгнул в поместительную вазу и только успел усесться, как услыхал, что группа людей вошла в комнату и остановилась как раз под моей вазой, так что я ясно слышал каждое слово:
