Эрик ответил не сразу.
- Ты едва не погибла всего три дня назад. Я бы не хотел отвлекаться на твою защиту.
- Я сломала руку французу и несколько ребер Груммару, будучи связана. Если бы не мое серебро, вся пятерка сгинула бы еще до твоего приезда.
- Серебро тебя уберегло.
- Да, но ты не знаешь, от чего.
И Беатриче встала. Эрик притянул ее к себе, усадил на колени. От ее волос пахло лилиями.
- Слишком много всего, понимаешь?..
Теплые пальцы пробежали по вискам, взъерошили пепельные волосы, забрались за воротник.
- Понимаю. Оставим это до завтра.
Уснули они, обнявшись, в уютной спальне Беатриче, под внимательным присмотром десятков золотистых тигриных и леопардовых глаз, глядевших с каждой стены.
ОБОРОТЕНЬ
Лондонские вампиры - сплошь груммаровские птенцы - больших хлопот не доставили. Оставшись без мастера, они собрались вокруг Элизабет Фарререн, самого старого после Юскади вампира. Ее муж, устав меняться, как должно вампиру, погиб во время мировой войны - просто ушел на охоту и не вернулся к утру. Сама леди Фарререн была бы рада умереть. Когда Эрик Юскади, сверкая серебром в электрическом свете, возник в ее гостиной, где галдела четверка птенцов, величественная дама времен Карла II, слегка несуразная в модной юбке чуть ниже колена, не шевельнулась, но ее глаза заблестели.
Эрик двигался стремительно, куда стремительнее свежеиспеченных вампиров. Против их количества у него были века мастерства. Пухлая Лотта, тряся выбеленной гривкой, попыталась укусить Эрика за руку, пока он отсекал голову русскому - Гаврину, невыносимо воняющему старой кровью, но с воем отлетела к стене, держась за обожженный распухающий рот. Ее голова и голова Джули-танцорки отлетели под кресло леди Элизабет, та едва успела поджать ноги в изящных туфельках из крокодиловой кожи. Последний птенец, Джоунс, держа перед собой колоду карт, как Библию, забился в угол и даже не пытался убежать. Эрик бесстрастно срубил голову и ему.
- А ведь они присягнули бы вам на верность, дон Юскади, - сказала леди Фарререн. - Все до единого. И даже я.
Эрик пожал плечами и аккуратно вытер меч шелковым кашне Джоунса. Глянул на леди Фарререн вдоль клинка. Спросил:
- А что мне делать с вами?
- А разве вы не убьете меня?
Эрик снова пожал плечами, но меч не убрал.
- Я не вижу смысла убивать вас, но, возможно, вы станете опасны в будущем.
- Для людей я и сейчас опасна.
Эрик рассмеялся.
- Как-то раз я спросил мою подругу, - она знает, кто я, - как она относится к тому, что вампир убивает от семидесяти до трехсот человек в год. Она в ответ спросила, сколько детей ежегодно умирает в Британии от недоедания и жестокого обращения - проще говоря, от голода и побоев. Я не знал, и она назвала цифру. Это больше, чем я убил за всю жизнь.
