Я смог убедить моего начальника подполковника Кристиана Штройбеля в том, что процесс разработки с использованием «Эгона» застрял на мертвой точке, и, вероятно, не продвинется дальше правильно, потому что «Эгон» влюбился в «Габи». Это не соответствовало действительности, но зато объясняло, почему мне необходимо было включиться в разработку. Кристиан был недоверчив по натуре, но еще более он был помешан на успехе. Вербовка секретарши на одном из наших основных разрабатываемых объектов в Бонне дала бы сильный толчок для его карьеры, а это подняло бы его престиж в иерархии разведки. Он согласился с моим наглым требованием, я соответственно проинструктировал «Эгона». Во время следующей поездки «Габи» к ее матери за ужином на двоих он завел речь об известном ему сотруднике Министерства науки и техники ГДР, который охотно пообщался бы с нею. «Габи» возразила, что не может себе представить, какой с этого мог бы быть толк, но потом все же, наконец, согласилась. На следующий день, как раз было чудесное бабье лето, я встретился с нею в кафе в маленьком городке, где жила ее мать, и пригласил на маленькую прогулку, чтобы показать ей красоты ландшафта. Для этого я получил в министерстве «Фиат — Мирафиори» почти с иголочки, который я посчитал лучше подходящим к моей роли чиновника Министерства науки научного министерства, чем грохочущий служебный «Вартбург». Мекленбургская озерная равнина показала себя в тот день во всей своей красе. Мы направились в идиллическую деревенскую гостиницу с рестораном, которую мне специально порекомендовали знакомые из окружного управления. Беседа во время поездки туда вертелась вокруг великолепной немецкой природы на востоке и на западе, причем мы в разговоре дошли также до красот долины Рейна, в особенности, если смотреть на нее с воздуха. Вместе с тем мы упомянули о захватывающей тяге полетов, которой «Габи» действительно, кажется, не могла противостоять. При этом я в то же время узнал, что членами летного клуба в Хангелааре были многие действительно важные люди из сферы боннской политики.
Деревенская гостиница с ее рестораном действительно оказалась замечательным советом. Обслуживание было исключительно приветливым, сам владелец предлагал замечательную форель из собственного садка, и в прекрасном белом вине из Румынии не было недостатка. Я рассказал о нескольких веселых событиях из жизни научного мира и пытался произвести как можно лучшее впечатление на «Габи». Только когда нам подали пудинг с ванильным соусом, и я уже держал в руке маленькую ложечку, я снова положил ее, и взял быка за рога: — «Габи», я хочу быть с вами честным. Я сижу здесь не случайно, я долго готовился к этому дню. Я могу себе представить, что у вас есть допуск к таким делам и сведениям, которые нас интересуют, и я полагаю, что в качестве компенсации за это могу сделать для вас кое‑что хорошее.
