Пробежав по натертому полу, Ники радостно посмотрела на золотистую корочку лежавшего на полке каравая.
— Ты испекла банановый хлеб! Это для меня?
— Конечно же, для тебя, — с улыбкой ответила Мэлия. — В доме тихо как в склепе. Не думаю, что увижу твоего дядю или Мелроуза до ужина.
Ники усмехнулась, приложив руку к пульсирующему виску.
— Пойдем на веранду, — добавила Мэлия. — Кофе уже на столе, а хлеб я принесу, когда он чуть остынет и его можно будет нарезать.
Солнцезащитные очки не спасали от яркого солнца, поэтому Ники прикрыла глаза рукой, когда шла по тропинке к веранде. Откуда-то издалека доносился стрекот косилки, в саду пели птицы, над ее головой монотонно жужжал вентилятор. Только эти звуки нарушали полную тишину; пастухи давно уехали с ранчо на пастбища.
Сев за стол, Ники налила себе кофе. И только когда она поднесла чашку ко рту, сделала первый, священный, глоток и лениво посмотрела на дорожку, ее глаза загорелись. Он! Ники была в таком замешательстве, что едва не обожгла себе губы. Быстро поставив чашку на блюдце, девушка закашлялась и, схватив салфетку, прижала ее к губам.
Поначалу Ники не заметила, что лимузин компании, на котором обычно ездил Мелроуз, стоит у гаража. Джек мыл его, одетый лишь в джинсы. Забыв обо всем на свете, Ники вспомнила, как он обнимал ее.
— Это было замечательно, — проговорил он, когда поцелуй прервался, и девушка вернулась с небес на землю. — А вам не приходило в голову продолжить знакомство?
Но тут толпа разделила их, и у Ники не было возможности поставить наглеца на место. Ночью темнота скрывала его красоту. А сейчас вовсю сияло солнце. В его лучах волосы Джека казались золотыми, а загорелый торс блестел как начищенная бронза.
— А он великолепен, не находишь?
Ники от неожиданности вздрогнула — она не слышала, как Мэлия вышла на веранду, принеся с собой две тарелки.
— Да уж, — кивнула девушка.
— Я наблюдала за вами прошлой ночью, — продолжала Мэлия. — Это ты первой обняла его. Но, на мой взгляд, он ответил тебе слишком уж страстно.
Бессмысленно было пытаться скрыть что-то от нее. Мэлия выросла на бережно хранимых традициях и верованиях ее гавайских предков, и все на острове считали ее мудрой женщиной.
Проворчав что-то нечленораздельное, Ники положила себе на тарелку несколько кусков бананового хлеба и долек дыни.
— Джек обладает некой силой, — добавила Мэлия. — Он вроде ничего никому не приказывал, однако уже навел в гараже небывалый порядок.
