С Ники все было в порядке — пострадала лишь ее рука. И снова Кимо подумал о том, что Ники родилась в рубашке.
Зайдя в раздевалку, примыкавшую к кабинету его отца, Кимо ополоснулся в душевой кабине, а затем вернулся в конюшню. Темнело. Со всех сторон раздавалось мирное посапывание лошадей; некоторые из них во сне постукивали копытами. Все было таким мирным — до того мгновения, пока в дверях не появился Остин Палмер.
— Твой отец в офисе? — спросил он.
Кимо остановился перед Палмером и посмотрел тому в глаза. Признаться, он никогда не любил Остина, и особенно тот его раздражал, когда говорил таким вот начальственным тоном.
— Он ушел домой, — ответил Кимо. — А почему вы его ищете?
— Почему?! — загремел Остин. — Я тебе покажу почему! Потому что моя племянница могла сломать шею так же легко, как сломала руку!
— Согласен. Но какое отношение это имеет к моему отцу?
Глаза Палмера опасно блеснули.
— Она сказала, что у нее перетерлась подпруга, а твой отец тут старший! Поэтому за упряжь отвечает он!
— Перетерся седельный ремень, а не подпруга, — поправил его Кимо. — Но мой отец тут ни при чем. Никто не относится к упряжи с таким вниманием, как он.
— Неужели! Тогда объясни мне, как в конюшне появилось такое старое и негодное седло, что его ремни рвутся, как нитки?
— Они не порвались, — возразил Кимо. — Нитки в одном месте прогнили.
— Да что бы там ни было! — взревел Остин.
— Тем не менее мой отец в этом не виноват. Я сам осмотрел все стежки, мистер Палмер. Это могло произойти из-за того, что ремни смазали костяным маслом.
Палмер оторопел.
— Ты хочешь сказать, что кто-то сделал это намеренно? Не могу поверить, Кимо.
— Все остальные стежки абсолютно нормальные. Вы можете убедиться в этом сами, мистер Палмер.
— Знаешь что? Мне кажется, ты выгораживаешь своего папашу!
Кимо напрягся как струна.
— Отца нет нужды выгораживать, — спокойно сказал он. — Всем известно, что он прекрасно справляется со своими обязанностями.
Не обращая внимания на его слова, Палмер сменил тему разговора:
— Кстати, я хотел сказать тебе еще кое-что, Кимо. Конечно, спасибо за то, что привез Ники сегодня, но отныне держись от нее подальше. Может, все вокруг и слепы, как летучие мыши, а у меня зрение хорошее. Ты сохнешь по ней, и если не сможешь сохранять дистанцию, то считай, что песенка твоя спета — я об этом позабочусь. Мне наплевать на то, сколько поколений твоих предков работали на ранчо!
Когда Остин замолчал, Кимо дрожал от ярости.
