— Почему это паршивым, интересно, ты, идиот? Что ты вообще знаешь о виноделии? А не знаешь, так не говори. Ну, если уж на то пошло, я согласен, покупай у меня верфь.
— Отец знал, что тебе на нее плевать, потому-то и решил не давать тебе ее, пока ты не образумишься, хотя, видит Бог, ты не образумишься никогда. Он сам был сумасброд, но даже он, кажется, думал, что его старший сын поступит по справедливости. А у тебя не хватает совести переписать верфь на меня, не ободрав меня прежде как липку. Впрочем, это в твоих привычках, ублюдок…
— Поаккуратней, братец. Если я ублюдок, то кто же ты? Кстати, из твоих слов я понял, что у тебя нет денег, чтобы выкупить верфь?
— Естественно, нет, и ты это прекрасно знаешь…
Лори чувствовала себя так, словно подсматривает в замочную скважину. Ей, конечно, было любопытно, но в любую минуту мог появиться кто-нибудь из рабочих и удивиться, почему она так долго стоит под дверью. Лори решительно постучала. Ей пришлось постучать не раз и не два, прежде чем дверь, наконец, распахнулась.
— Да? — сердито произнес Стивен, но тут он увидел нарядную Лори и пробормотал извинения. Изнутри послышался насмешливый голос Роберта:
— Это ж надо, мисс Хартман, вы явились, словно ангел на белом коне, дабы прекратить нашу ссору.
— А вы что, ссорились? — наивным тоном спросила Лори. — Но это так удачно, что я вас застала вместе. Я только что от тети Фриды, и она согласна.
Лори умолкла, стараясь сохранять спокойный вид, чтобы они не подумали, что она что-то слышала. На Роберта она старалась вообще не смотреть, ей было ужасно жаль Стивена. Что с ним будет, если его брат продаст верфь?
— Вы говорите, тетя Фрида согласна. На что согласна, может, вы скажете? — спросил Стивен. По его тону чувствовалось, что в отличие от Роберта он не может так быстро успокоиться.
Какое может быть спокойствие, если ему грозит потеря всего, что он имеет? — подумала Лори. Она сделала вид, будто не замечает его дурного настроения.
— Вы приглашены к нам на обед, послушаете наш рассказ о поездке в Лондон, а сами расскажете мне поподробнее о своем бале-маскараде. Тетя Элен показала мне, как она собирается одеться, и мне стало завидно. Мне тоже хочется пойти.
Более правый, если то, как она себя ведет, не кокетство, тогда вообще неизвестно, как это можно назвать. Вот сейчас она взмахнет ресницами — и станет ясно, что она положила глаз на кого-то из братьев Коннорс.
Все это на самом деле неправда… но хорошо уже то, что она прервала ссору, пусть ненадолго. Роберт откликнулся на ее ужимки именно так, как и ожидалось:
