Лори моргнула. Дядя вот-вот начнет рассказывать, что и как, а она думает о посторонних вещах.
Это не значило, будто ее все это не волнует… это была скорее попытка оттянуть мгновение, когда она услышит неприятную весть. Лори замечала за собой такое и в прошлом…
— Состояние твоей тети достаточно серьезно, — заговорил Вернон, — но хронический бронхит вполне поддается лечению, и во многих случаях удается улучшить состояние больного. Джеллимен дал нам письмо для доктора Вайна, в котором прописал лекарственные средства и паровые ингаляции. Все это должно помочь.
— Понимаю. — Лори с облегчением подумала, что бронхит — это не смертельно, она ожидала худшего. Однако, посмотрев на серьезное лицо дяди, она поняла, что, очевидно, он хочет сказать что-то еще.
— А это все вылечит болезнь? — спросила она, всей душой надеясь услышать утвердительный ответ.
На лице Элен появилась слабая улыбка.
— Думаю, нет. Это, конечно, поможет, но вряд ли вылечит. А потом, есть еще кое-что.
— Что еще?
— У твоей тети еще и бронхиальная астма, от которой она очень страдает, но тщательно скрывает от всех: как только почувствует, что начинается приступ, быстренько уходит в свою комнату, — сказал Вернон. В его тоне сквозило неодобрение. — Но от Джеллимена ей скрыть это не удалось. А наличие двух этих болезней усугубляет положение. Астма — болезнь, не до конца изученная, вызывается как эмоциональным стрессом, так и аллергией на определенные вещества. На Элен особенно сильно действует цветочная пыльца, ну и вообще ей надо быть поспокойнее, не волноваться по пустякам, но разве ей что докажешь?
Словоизлиянию дяди положил конец твердый голос Элен:
— Была бы тебе очень обязана, Вернон, если б ты перестал говорить обо мне так, словно меня здесь нет, и мне не нравится, когда обо мне говорят так, словно я какая-то букашка под микроскопом. Да и вообще, думаю, этого Лори достаточно. Пусть лучше расскажет о Музее мадам Тюссо. Я там ни разу не была, да и не думаю, чтобы мне там понравилось.
— Вот уж что бы вам точно не понравилось, тетя Элен, так это комната ужасов, — с готовностью заговорила Лори. Если уж тетя предпочитает говорить не о болезнях, а о чем-то другом, то почему бы не пойти ей навстречу. — Там так страшно: все эти убийцы и другие преступники — они прямо как живые. Мурашки по коже бегут…
— Ну, тогда это и к лучшему, что я с тобой не пошла. А сейчас, если вы не возражаете, отложим разговор на потом, я пойду подремлю часок перед обедом.
