Потом эта затея надоела – сделали вывод, что тупики возникают исключительно в те моменты, когда выступают в роли абсолютно ненужного, но непреодолимого препятствия к продвижению вперед. Прямо как с развитием социализма в нашей отдельно взятой стране.
Наконец выехали к каким-то первобытным гаражам, обитым неровными кусками ржавого железа. Мы с Наташкой вышли прогуляться, чтобы проверить наличие посторонних личностей и через минуту убедились, что их в этом диком оазисе всего две: я и она. Возвращались бегом, стараясь не вступать в перепалку с местными псами. Под собачий лай и улюлюканье каких-то нарисовавшихся на горизонте пьяных отморозков вскочили в машину, рванув с места, как на ралли…
В девять часов вечера я с беспокойством напомнила Наталье, что муж и сын ждут ее на даче. Как и водительские права, отсутствия которых у нее, в свою очередь, ждет в душе каждый инспектор ГАИ. О себе уже и не заикалась. Моя семья, включая клан кошек, давно глаза проглядела. Все за исключением нас с Наташкой уехали еще в пять часов, будучи уверенными, что мы рыскаем по магазинам.
– Ну, наконец-таки! Приехали! – заявила Наташка, притормозив у сверкающего огнями «Перекрестка». Темнело с каждой минутой. – Или мы вылезаем и идем в торговый центр, или я сразу же еду на дачу! Еще ни один шпион так не петлял. Будь я «хвостом», давно бы скопытилась. Летчик! – обратилась она к Петру. – Давай вылетай по-хорошему! – Летчик упорно молчал. – Та-а-ак! – протянула подруга, испепеляя меня взглядом. – Иди, моя дорогая, на перехват. Я нашего Петюнчика спроважу в рейс, а посадочную полосу вместе согласуете. Хватит из меня идиотку делать! – гаркнула она для большего эффекта.
Если у Петра Васильевича и были нервы, то наверняка железные. Он не испугался.
Наталья со своего водительского сиденья сыпала угрозами, я старалась уговорить его выползти по-хорошему, пока не пришло в голову перегнуться пополам и пошарить под задним сиденьем. Там было пусто.
Подуставшая Наталья щелкнула выключателем. Петюнчика действительно и след простыл. Внизу лежал только белый конверт. Я с трудом до него дотянулась.
– Не легче было бы достать послание, открыв заднюю дверцу? – бесцветным голосом спросила Наташка и неожиданно прослезилась: – Где же мы его могли выронить, а? Может, он сам? Куда же Петенька в ночь без документов? Я-то думала его оставить в Москве переночевать. У тебя дома. Все равно никого нет.
– Почему у меня? – оторопела я. – У тебя тоже никого нет.
