Клара побледнела, как лед.
— Не могу, — прошептала она. Ее плечи поникли, а руки, аккуратно, как у любой воспитанницы монастыря, сложенные на коленях, задрожали. Она торопливо спрятала их в широкие рукава одолженного балахона и, почти успокоившись, ответила: — Понятия не имею.
— А своей матери? — Клара покачала головой.
Все это время Мундина смотрела на нее с выражением, больше похожим на недоверие, нежели на сочувствие.
— Это были плохие времена для христианского народа, — пробормотала она. — Не правда ли? Столько людей умерло. А ты помнишь своего дедулю? — В ее голосе появились мягкие раскатистые нотки, подобные журчащему ручейку. — Я была очень молода, когда умер мой, но я его помню лучше некуда. Я называла его Маленький Папуля. Он был маленького роста, не такой большой, как мой отец.
— Мой дедушка? — переспросила Клара и невольно расслабилась, ибо теперь речь шла не о родителях. Когда она повернула голову к окну, ее глаза были затуманенными и расплывшимися. — Да, я его помню. Я называла его Дружочек. Он приносил мне сласти, смешные халатики, а когда умерли все… умер и он. — Когда она подняла голову, все ее лицо было в слезах. Девушка промокнула их рукавом платья и откинула назад свои грубо подстриженные волосы. — Но это — было очень давно, — жестко сказала она. — Я его почти не помню.
— А почему «Дружочек»? — спросила Мундина.
— Вряд ли я стала бы называть его Дедушка Аймерик.
Улибе вскочил и подошел к окну. Некоторое время он молча стоял перед стеклом, а затем с улыбкой повернулся.
— Самое подходящее место спрятать вас в Мундиной на несколько дней — это у сестер-монахинь. И я не хочу допускать чудовивщую ошибку, оставив вас с сестрами, которые уже тебя знают. Ты помнишь, где был тот монастырь? В пределах-городских стен или за стенами?
— В пределах города, — сказала Клара.
— В таком случае я вас спрячу у бенединктинок, у святого отца де Пуэльяса. Там вы будете в безопасности. Ты подождешь минутку? Мне надо обсудить с Мундиной, что ей делать.
— Из окна я не выпрыгну, — лукаво улыбнулась Клара. — Обещаю.
— Тетушка Мундина, клянусь — ты настоящая ведьма! С тобой люди начинают откровенничать куда быстрее, чем со всеми этими платными костоломами, что есть на службе у всех королей! — с триумфом воскликнул Улибе. — Сласти и смешные халатики! Ее дед, безусловно, был богатым человеком!
— То, что не бедняк, это точно! — подтвердила Мундина.
— Если ее мать была «несчастной бедняжкой», которую соблазнили и бросили голодать с ребенком на руках (что она пытается нам доказать), то у нас есть маленькая надежда выяснить, кто это был. Но я знал, что это правда.
