В открытом море шторм стал более ощутимым: яхту швыряло как поплавок, ее постоянно сбивало с курса, резко снизилась предельная скорость. В своих воспоминаниях Гевара напишет:
«Судно стало представлять собой трагикомическое зрелище: люди сидели с печальными лицами, обхватив руками животы, одни — уткнувшись головой в ведро, другие — распластавшись в самых неестественных позах. Из 82 человек только два или три матроса да четыре или пять пассажиров не страдали от морской болезни»[52].
Сам Эрнесто еще страдал и от острого приступа астмы (уже на борту он вспомнил о забытом дома ингаляторе), но крепился, шутил и подбадривал других: ведь он был врачом отряда.
Правда, картина плавания будет не полной, если не привести примеры того, что сами кубинцы называют «релахо кубано» (кубинский кавардак, при «мягком» переводе. — Ю.Г.). Вот только некоторые из них, описанные самими участниками экспедиции.
Внезапно на яхте появилась течь. Насос для откачки воды испортился. Мотор заглох. Стали вычерпывать воду ведрами. Для сокращения осадки судна за борт побросали ящики с консервами. И только тогда (!), когда стали внимательно осматривать яхту, раздался крик из туалета: «Кто забыл закрыть кран в уборной?!»[53].
Бывший моряк Роберто, назначенный Фиделем штурманом судна, стараясь определить местонахождение «Гранмы», залез на крышу капитанской рубки, откуда высокая волна «спокойно» смыла его в море. Яхта несколько часов кружила на одном месте, пока не был обнаружен и поднят живым на борт горе-морячок.
Одному бойцу стало так плохо, что он потерял сознание и лежал недвижим. Гевару, которого в этот момент душила астма, не стали звать. Один из товарищей, находившийся рядом с «умершим», закричал: «Фидель, Пепе умер, что делать?» «Опустите в море!» — последовал ответ. В этот момент «покойник» открывает глаза...
В результате погода и все перечисленные и другие «накладки» привели к тому, что к утру 30 ноября, когда Франк Паис с товарищами захватил правительственные учреждения в Сантьяго (как с ним условились еще в Мехико), «Гранма» находилась еще в двух днях хода от кубинских берегов.
Но уже ее засекли самолеты-разведчики Батисты. Поэтому к моменту высадки отряда его, можно сказать, поджидали. Да еще продолжались «непредвиденные обстоятельства»: не доходя до берега, «Гранма» села на мель. На борту имелась шлюпка. Ее спустили на воду и перегрузили — она тут же затонула. Бойцам, прихватившим с собой только оружие и немного еды, пришлось добираться до берега по горло в воде. «Это была не высадка, а кораблекрушение», — признается позднее Рауль Кастро
