— Мы, женщины, — сказала Шарлотта, — не вдаемся в такие тонкости; и если уж говорить откровенно, то мне, собственно, важен лишь смысл слова: ведь в обществе ничто не вызывает бо́льших насмешек, чем неправильное употребление иностранного или ученого слова. Я хочу только знать, в каком смысле употребляется в подобных случаях это выражение. А что оно должно значить в науке — это предоставим ученым, которые, впрочем, как я могла заметить, вряд ли придут когда-нибудь к единому мнению.
— С чего бы нам начать, чтобы скорее добраться до сущности? — помолчав, спросил Эдуард капитана, а тот немного подумал и сказал:
— Если мне будет позволено начать по видимости издалека, то мы быстро достигнем цели.
— Будьте уверены, что я слушаю с полным вниманием, — сказала Шарлотта, откладывая рукоделие.
И капитан начал:
— Все, что мы наблюдаем в природе, прежде всего существует в известном отношении к самому себе. Странно, может быть, говорить то, что разумеется само собою, но ведь только полностью уяснив себе известное, можно переходить к неизвестному.
— Мне кажется, — перебил Эдуард, — мы сможем и ей и себе облегчить объяснение примерами. Попробуй представить себе воду, масло, ртуть — и ты увидишь единство, взаимосвязь их частей, это единство они утрачивают только под воздействием какой-нибудь силы или при других таких же обстоятельствах. Как только последние устранены, частицы вновь соединяются.
— Бесспорно, так, — подтвердила Шарлотта. — Дождевые капли быстро сливаются в потоки, И еще в детстве, когда нам случается играть ртутью и разбивать ее на шарики, мы удивляемся тому, что они соединяются вновь.
— Здесь будет уместно, — прибавил капитан, — мимоходом упомянуть об одном существенном явлении, а именно, что это чистое, возможное только в жидком состоянии свойство решительно и неизменно обнаруживает себя шарообразной формой. Падающая дождевая капля кругла; о шариках ртути вы только что говорили сами; даже растопленный свинец, если он в своем полете успевает застыть, долетает до земли в форме шарика.
— Позвольте мне опередить вас, — сказала Шарлотта, — и, может быть, я угадаю ход вашей мысли. Подобно тому как всякий предмет стоит в отношении к самому себе, так он должен иметь отношение и к другим.
— А это отношение, — подхватил Эдуард, — в зависимости от различия веществ будет различно. Иной раз они будут встречаться как друзья и старые знакомые, быстро сближаясь и соединяясь и ничего друг в друге не меняя, как вино при смешивании с водой. Иные, напротив, будут друг другу чужды и не соединятся даже путем механического смешивания или трения; вода и масло, сболтанные вместе, все равно отделяются друг от друга.
