Но прошло лишь несколько месяцев, и восторг, проявленный первоначально Лондоном по поводу «раздела», стал улетучиваться. Отрицательная реакция Жаботинского тоже внесла свой вклад в сомнения. Была создана комиссия Вудхэда, которой было поручено проверить рекомендации, сделанные предыдущей комиссией. Она пришла к выводу, что план неосуществим, и правительство отказалось от него (9 ноября 1938 года).
События 1936 года продолжались беспрерывно. Войска и полиция в стране проявили полную беспомощность, и банды погромщиков безнаказанно творили свое дело. Каждый день приносил новые жертвы, и каждое утро еврейское население смотрело со страхом и стыдом на черные рамки в газетах. «Еврейский национальный дом» превратился в западню, а его население – в «евреев под покровительством», отданным на милость разгулявшимся погромщикам. В воздухе висел вопрос: «Доколе?». Терпение молодежи иссякало. В 1937 году появилась «Книга обвинения и веры» поэта Ури Цви Гринберга, который призвал «сломить сдержанность», навязанную населению его официальными органами. Поэт жаловался, что «у нас каждые ворота сорваны с петель, царит беззаконие, кто хочет убивает и кто хочет стреляет, а наша кровь течет», его душа чувствует отвращение к тем, кто «плачет на могилах убитых, но не клянется отомстить».
14 ноября 1937 года «сдержанность» была сломлена Национальной военной организацией под командованием Давида Разиэля. С тех пор еврейское население освободилось от позора.
Вначале Жаботинский затруднялся определить свое отношение ко всему происходящему. Как либерал он восставал против резни, в которой могут пострадать и невинные арабы, в частности женщины и дети. Но вскоре политик в нем взял верх. Он пришел к выводу, что нужде закон не писан, Не избежать было в Эрец-Исраэль ответных действий, Ведь в каждой войне есть невинные жертвы. В речи на открытии съезда Новой сионистской организации в Праге (февраль 1938 года) он с гордостью сообщил, что евреями в Эрец-Исраэль наконец преодолено то пассивное отношение к бандам террористов, которое называют «сдержанностью», и от имени собравшихся он жмет руки руководителям движения в Эрец-Исраэль, заключенным в тюрьму в Ако из-за ответных действий. В июле 1938 года, выступая в варшавском театре «Новосци» он использует более резкие выражения, обличая политику «сдержанности». «В Эрец-Исраэль нарушение сдержанности – необходимость. Необходимость! – заявил он. – Есть ситуации, когда решают не писаные законы, а лишь Бог и совесть. И я уверяю вас, что высшая совесть и божественная справедливость ответят на вопрос о нарушении сдержанности – невиновен! И если в этом зале или в любом другом месте есть еврей, который думает и говорит иначе – виновен! – то этот еврей – преступник! Вы можете думать, что хотите, но, когда касаются этого вопроса, все вы, как один человек, обязаны встать и во весь голос крикнуть – невиновен! Иначе вас заклеймят перед еврейской историей как низких предателей».
