Дэйв разжал пальцы, Тим мешком свалился на землю.
Дэйв уже не смотрел на него. Словно его и не было. Он шагнул к телу.
Она лежала. Совсем рядом. Совсем твоя, вся, целиком — и все же не твоя. Под рукой ее тело — но из этого тела утекали последние капли жизни.
И ничего, совсем ничего с этим не сделать…
— Что? — охотник вскинул голову. За плечо назойливо теребило.
— Не стой истуканом! На!
Тим уже вытащил из флаера морозилку, и теперь совал Дэйву его боевой нож. Рановато Дэйв его бросил.
Сумку с деньгами кроастоновцы, может быть, и простят. Даже оставят. И даже спасибо скажут — но только если им вернуть эту чертову голову. Иначе и в Империи достанут, наплевав на все законы и забыв про все негласные правила частных охотников и служб безопасности.
— Режь! Быстрее! Голову еще можно сохранить!
— Зачем?
Дэйв стоял над ней на коленях. Струйки пота стекали со лба по его щекам, размазывая налет пыли и гари. А может быть, это были слезы.
— Зачем?..
Эта лампада может поймать отлетающую душу, — но вот вдохнуть ее в другое тело, даже в гомункулуса…
Это чароплету не по силам. Для этого нужно одно из тех капищ, которые далеко на севере, в Империи. И имперские же опытные жрецы.
Они смогут ее оживить. И она снова будет смотреть на этот свет, и тихо улыбаться, и ее душа будет освещать жизнь счастливца…
Но не дракона. И не охотника.
Она достанется тому, кому и была суждена.
Так не лучше ли отпустить ее душу?..
— Затем! Если ты не хочешь остаток жизни гнить в этом Отстойнике, нам лучше привезти «Кроастону» ее голову!
А может быть, в чем-то чароплет прав?
Что, если…
Если еще раз поспорить с судьбой?
— Режь, твою мать! Режь! Я не собираюсь гнить тут в Отстойнике! Даже с сумкой, набитой чек-чипами!
Охотник коснулся ее щеки, ее лица — такого близкого, и такого далекого.
Потом сжал меч, положил ладонь ей на лоб. Уже не лаская, просто прижимая к земле.
И чароплет уже не кричал. Уже торопливо бормотал заговоры, а его ловкие пальцы порхали над лампадой.
Чужая магия сопротивлялась, не хотела слушаться чароплета.
До крови закусив губу и шипя ругательства, Тим судорожно молотил по клавишам на боковине морозилки, выстраивая оптимальный режим. Чертова электроника! Как всегда, по умолчанию она пыталась экономить электроэнергию, — вместо того, чтобы сохранять товар!
Наконец-то морозилка запустила программу. Из корпуса выдвинулись видеокамеры, поймали цель.
— Давай!
Почему бы не поспорить с судьбой еще раз?
Ведь что можно потерять — теперь? Когда она почти была твоей — а теперь… Лишившись ее, что еще можно после этого потерять?..
