— Я бы вас попросил, не могли бы вы проводить меня к вашей раненой.
Он пошел по лестнице впереди меня, и на площадке второго этажа мы встретили Аньес.
— Можешь застегнуть мне «молнию»? — обратилась она к отцу.
— Ты уходишь? — спросил ее профессор, продолжая бороться с непослушным платьем.
— У меня одно или два дела, — объяснила Аньес. — Сильви я не нужна. Теперь ей нужно только отдыхать. Я на часок.
— Ну подожди, подожди!.. Дай я тебя представлю мсье инспектору…
Я поприветствовал девушку, потом погрозил ей пальцем.
— Не дольше часа, хорошо? Мне надо будет вас допросить тоже.
Она быстро спустилась по ступенькам. Доктор сказал правду. Она была прелестна, но слишком уж озабочена своей драгоценной персоной. Мы вошли в спальню Сильви.
— Вы найдете меня внизу, в моем кабинете, — шепнул профессор. — Не слишком ее утомляйте!
Он приблизился к Сильви и взял ее за руку.
— Инспектор задаст сейчас тебе несколько вопросов, Сильветт. Оставляю вас.
Затем он дружески кивнул мне и удалился. Сильветт! Это слово резало ухо! На кровати лежала старая женщина с бескровными губами и кругами вокруг глаз от упадка сил. А встретивший меня взгляд был недоверчивым и настороженным, как у крестьянки на рынке.
Она ответила мне слабым голосом, но охотно. Нет, она не видела напавшего на нее. Она крепко спала, когда удар и жжение в груди разбудили ее. Она попыталась позвать на помощь, но тут же потеряла сознание. Я чувствовал ее нежелание помочь мне. Я продолжал нащупывать хоть какой-нибудь намек.
— Хорошо… попробуйте вспомнить… День уже начался?.. Вы не заметили силуэта?
Ей казалось, что утро уже наступило, но воспоминания оставались смутными. Почти сразу же она впала в обморочное состояние.
— Обморок никогда столько не продолжается… Вы уверены, что не приходили в себя до прихода мадемуазель Раймонды… или что вы долго пребывали в сознании после исчезновения преступника?
В ее глазах застыло что-то упрямое и ожесточенное, чего я не мог себе объяснить.
— Я вам не враг, — сказал я. — Напротив, я здесь, чтобы помочь вам.
— Никто не может мне помочь, — прошептала она.
Я натолкнулся на стену. Но что скрывалось за ней? Я пошел к профессору в кабинет. Он указал мне на широкое кожаное кресло, уселся за стол и долго тер глаза.
— Она вам ничего не сказала? — начал он. — Такая странная девица! Вот она всегда такая — замкнутая, враждебная, особенно после того случая с помолвкой.
И он в общих чертах ввел меня в курс дела. За год до этого Аньес повстречалась со шведским студентом Свеном Ларсеном, который часто приходил в дом.
