— Сколько ей лет?
— Тридцать один год. Но можно дать и восемнадцать. Она всегда выглядела девочкой.
— Могу я взглянуть?
— Пожалуйста.
Я прошел через шикарно обставленный холл.
— Они ладили друг с другом?
— Жили душа в душу.
Мы спустились в сад. Шезлонги располагались вокруг стола, на котором валялись ракетки для пинг-понга. Пляжный халат сброшен на землю у куста. Роже подобрал его.
— Бедный Кристиан! — сказал он. — Он все терял. Вот его халат.
— Но тогда тот другой, голубой, в котором его нашли сегодня утром, чей он?
— Мой, естественно. Он никогда не утруждал себя поисками. Брал, что попадало под руку.
Мы прошли до лестницы, ведущей к пляжу.
— Кто занимается домом?
— Мари, — сказал он, — старушка из Локирека, которая приходит заниматься хозяйством, мыть посуду, иногда готовит.
Роже Урмон указал мне на бесформенное нагромождение глыб.
— Там, вон за тем валуном… Утром, когда Кристиан спускался вниз, здесь никого не бывает.
— А вы что, тоже купаетесь?
— Да, но значительно позже. Меня присутствие людей не смущает.
Мы обошли вокруг груды камней. На земле не осталось никаких следов. Я протянул руку.
— С виллы, вон там, вдали, можно видеть место, где мы находимся?
Роже застыл в нерешительности.
— Это вилла Депаров. С этой стороны дома окон нет.
— Совершенно верно. Теперь я хотел бы выслушать Мари. Прошу прощения, но лучше бы вам не присутствовать при разговоре. Она, наверное, не осмелится говорить при вас откровенно.
В ожидании ее прихода я начал расставлять по местам свои персонажи, всячески избегая каких-либо предположений. Правда, у меня уже сложилось одно… Мари появилась, вытирая ладони о край передника. Начиная с определенного возраста мужчины и женщины на этом суровом, обвеваемом всеми ветрами побережье становятся одинаково похожи на этаких «морских волков»: обветренные щеки, глубоко изрезанные морщинами, кустистые брови, нависающие над серыми глазами. Кажется, она меня побаивалась… Мой первый вопрос удивил ее. Я спросил ее, много ли парижан в Локиреке. Для нее любой нездешний неизбежно являлся парижанином.
— Достаточно, — сказала она. — Они еще не все разъехались.
— А не попадался ли вам в последнее время кто-ни- будь из них, прогуливающийся вокруг виллы и как бы разглядывающий ее?
— Вы хотите сказать, зевак?
— Да, пожалуй.
— В них недостатка нет. Это самый красивый дом на побережье.
Мне предстояло немало хлопот. Я напрямик спросил ее о Кристиане Урмоне. Многих ли людей он посещал в Локиреке? Случалось ли ему выходить из дому одному? А поздно возвращаться? Была ли у него какая-нибудь подружка?
