— Слушаю вас, — сказал доктор Бриюэн.
— Вот в чем дело, — проговорил Жантом. — Я работаю в издательстве Дельпоццо. Ваш адрес мне дала одна из ваших, клиенток, Люсетта Ришоп. В двух словах, у меня литературная импотенция.
Доктор положил перед собой чистую карточку. Раньше, подумал Жантом, врачи походили на настоящих врачей. Теперь все совершенно иначе: одеваются как попало, на вид им всего около тридцати лет, летом и зимой загорелое лицо, и нет больше лысины, располагающей к откровениям. Этот молодой человек выглядит приветливым, но я бы предпочел кого-нибудь другого.
— Фамилия, имя, адрес?
— Жантом Рене, 44-а, бульвар Сен-Жермен.
— Номер телефона?
— 43-54-77-76.
Бриюэн сложил пальцы, наклонился.
— Что вы называете литературной импотенцией?
— Видите ли, я пишу, вернее, писал романы. Возможно, вы читали «Бириби», в свое время он пользовался успехом. А потом, вот уже несколько лет, я не могу написать ни строчки.
— У вас отнялась рука?
— Нет, отнюдь. От меня убегает мысль.
— Давайте разберемся. Вы теряете нить?
— Нет. Учтите, я говорю о словах не в обычном смысле, не о разговорном языке для передачи информации, не об автоматическом общении, понимаете?.. У меня все останавливается, когда мне надо что-то придумать, как-то себя выразить, найти совершенно новые словосочетания.
Врач покачал головой, глядя на него внимательным и любопытным взглядом.
— Если я вас правильно понимаю, вы можете, как Журден, написать: «Прекрасная маркиза! Ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви», но от вас нельзя требовать сочинять сонеты, как от Оронта?
— Именно так.
Жантом улыбнулся. Этот Бриюэн хочет продемонстрировать свои литературные познания.
— Да, это интересно. Но вы же не сидели сложа руки?
— Разумеется, нет. Я попытался написать книгу о сказках Шарля Перро.
— Правда? Можно узнать почему?
— Ну как же, там такие двусмысленные герои: Людоед, Синяя Борода, Кот в Сапогах…
— Из этого ничего не вышло?
— Нет. Тогда я попытался обратиться к истории. Опять неудача. Но я не сдавался. Набросал план книги о путешествии Шатобриана в Америку. На подготовительном этапе никаких трудностей не возникало, ведь тогда я, собственно, ничего не писал. Просто банальные, ничего не значащие фразы. Но, увы, на первой же странице — полный крах.
— Вам не приходило в голову диктовать?
— А как же! Но и из этого ничего не вышло. Понимаете, когда журналист рассказывает о каком-то событии, то его устами само событие повествует о себе. Вдохновение исходит не от репортера. Оно дано ему свыше. Напротив, представьте себе Малларме или Валери перед микрофоном… Простите за такое сравнение.
