— Полиция должна получить все в первозданном виде… Комиссар Маршандо — мой старый друг… Он приедет лично.
Широкими шагами Легаю направляется в свой кабинет, но, повернувшись, с порога холодно бросает:
— Продолжайте работать.
Руки мадемуазель Берты снова порхают над клавишами машинки, Филлол углубился в тетрадь заказов, Кристиан возвращается к бесконечным подсчетам. Лишь Мутрэ с ненавистью смотрит на портфель и что-то бормочет.
Слышно, как в своем кабинете говорит по телефону Легаю.
— Нечто невероятное, мой дорогой комиссар… да, буду чрезвычайно. признателен, мой друг… Спасибо, дружище…
Не проходит и двадцати минут, как комиссар Маршандо появляется в типографии. Легаю устремляется ему навстречу.
— Нечто невообразимое, дорогой комиссар… Нам повезет, если мы все не сойдем с ума!
— Ну-ну! Если я вас правильно понял, речь идет о похищении?
— Да, сорок тысяч франков… четыре миллиона по- старому… та часть зарплаты, которую я обычно выдаю наличными.
Полицейский машинально кивает головой.
— Вы выдаете зарплату двадцать девятого числа каждого месяца?
— Нет, конечно же нет! Но накануне последнего дня месяца мы всегда отправляемся в банк, чтобы избежать очередей… А потом, — Легаю глубоко вздыхает, — я всегда думал, что так меньше риска. Похищения, как правило, случаются тридцатого или тридцать первого.
— Ну ладно, рассказывайте.
Легаю, путаясь, пересказывает события, стараясь тронуть собеседника глубиной потери. Полицейский с иронией рассматривает портфель. Обычная рутинная работа. По всей вероятности, рассказу хозяина типографии он верит в лучшем случае наполовину и рассчитывает на быстрый успех.
— Если вы закончили, я задам пару вопросов участникам «драмы»… Вначале главному свидетелю. Ваше имя Мутрэ?
— Роже Мутрэ, господин комиссар.
— Когда вы возвращаетесь из банка, то сразу запираете портфель в сейф, так как зарплата выдается лишь на следующий день?
— Совершенно верно, господин комиссар.
— Тогда почему же сегодня?..
Мутрэ секунду раздумывает и, взглянув на Берту, поясняет:
— Дело в том, что сегодня мадемуазель Берта попросила меня выплатить жалованье, не откладывая до завтра. Особых причин для отказа не было, ведь совершенно не важно…
— Действительно, не важно, — перебивает Легаю.
Комиссар кивает головой.
— Таким образом, не случись этого, кража обнаружилась бы только завтра?
— Верно, об этом мы не подумали!.. Впрочем, что это может изменить?
Комиссар неопределенно пожимает плечами.
— Пока еще не знаю… Но, возможно, это небезынтересная деталь… Так, вернемся к рассказу о машине.
