— Он победил, — сказала она. — Ты видишь, Господь возлюбил его сильнее и исполнил его молитвы. Его недобрые молитвы, полные несправедливых обвинений. Господу не нужна справедливость. Он любит, кого захочет. А кого разлюбит, того покинет… Не нужно даже посылать болезнь… Он просто отнимает надежду… Надежду на что-то лучшее в жизни… Вынимает ее, как пробку из меха… И вино льется на землю… Осталось совсем немного…
В последний день сентября страшный град побил виноградники по всему северному берегу Мраморного моря. В народе шептались, что это кара за изгнание Иоанна Златоуста. А четыре дня спустя императрица Эвдоксия умерла. И это окончательно уверило многих, что она была виновницей падения архиепископа. Как будто казнь может служить подтверждением вины.
Она умерла, оставив четверых детей сиротами, а императора — растерянным, испуганным, усталым вдовцом. Который всю жизнь гордился своим умением мирить тысячи людей и вдруг понял, что совсем не знает, как помирить хотя бы одного из них — с Богом.
После смерти императрицы у меня не осталось ни одного близкого человека во всем огромном дворце. И я стала просить императора отпустить меня в Италию, к брату Гонорию.
(Галла Пласидия умолкает на время)
ЮЛИАН ЭКЛАНУМСКИЙ У ВОРОТ КОЛИЗЕЯ
В то время как восточную часть империи сотрясали религиозные смуты, Италия в 404 году вкушала недолгий мир. Затаились в своих поместьях и офицерских палатках честолюбцы, вечно ведущие подсчет мимолетных шансов на успешный бунт. Не скакали гонцы от границ с вестями о вторжении варварских племен. Все боялись нашего полководца Стилихона, все помнили молниеносные удары, которыми он умел отсечь вражеские руки, протянутые к сердцу государства. Казалось, покой и процветание вот-вот вернутся на итальянскую землю. Даже император Гонорий решился в том году оставить на время неприступную Равенну и совершить триумфальное посещение Рима.
Мы мало знали тогда о нашем молодом императоре. Слышали, что с малых лет он был отдан умирающим отцом, императором Феодосием Первым, под опеку Стилихона. Что его кузина Серена — жена Стилихона — зорко следила за его воспитанием, подбирала ему учителей и придворных. Что в четырнадцать лет его женили на дочери Стилихона и Серены — Марии. (Помню вспышку своей зависти при этом известии: есть же счастливцы, которых судьба вовремя спасает из жгучих волн похоти!)
Второе пришествие Мессии не вызвало бы в Риме таких волнений, какие пробудил приезд двадцатилетнего монарха.
