Дождь всех нас превратил в отшельников. Полковник сидел либо в классе, либо на диване в нашей комнате, читал альманах и играл в приставку, а я не понимал, хочет ли он поговорить или, наоборот, тихо сидеть на истертом диванчике, посасывая свою «амброзию».
После катастрофы, то есть нашего «свидания», мне казалось, что с Ларой мне лучше не общаться ни при каких обстоятельствах, а то опять, не дай бог, сотрясение случится и/или блевать потянет, хотя мы с ней на следующий день после этого встретились на математике и она сказала, что «ничего страшного».
А Аляску я видел только на уроках и поговорить с ней не мог, потому что она всегда опаздывала и улетала сразу по звонку — я даже не успевал колпачок на ручку надеть и тетрадь закрыть. В пятый дождливый вечер я пошел в столовую с твердым намерением вернуться к себе в комнату и поужинать разогретым жарито, если там нет Аляски и/или Такуми (про Полковника я точно знал, что он уже в сорок третьей и не будет ничего, кроме своей водки с молоком). Но я остался в столовой, потому что увидел Аляску — она сидела одна, спиной к окну, по которому стекал дождь. Я накидал себе полную тарелку жареной окры и сел рядом с ней.
— Бог мой, по-моему, он никогда не кончится, — сказал я, имея в виду дождь.
— Точно, — ответила она.
Ее мокрые волосы закрывали лицо. Я чуть-чуть поел. Она тоже поела.
— Как ты? — наконец спросил я.
— Мне сейчас не хочется отвечать на вопросы, которые начинаются со слов «как», «когда», «где», «почему» или «что».
— Что случилось? — не понял я.
— Это что. В «что» я сейчас не играю. Ладно, я пойду. — Она поджала губы и медленно выдохнула, Полковник так же дым выпускал.
— Что… — Я осекся и переформулировал вопрос: — Я накосячил?
Она собрала посуду на поднос, встала и только потом ответила:
— Нет, конечно, милый.
Это «милый» у нее получилось скорее снисходительно, чем романтично, словно она думала, что мальчишка, впервые в своей жизни претерпевающий библейский ливень, ни за что не сможет понять ее проблем, в чем бы там они ни заключались. Мне пришлось очень постараться, чтобы не фыркнуть, хотя Аляска все равно бы ничего не заметила, потому что она уже выходила из столовой, а мокрые волосы все так же закрывали ее лицо.
