Я включил ходовые огни. Некоторое время мы сидели при красном свете нактоуза, притихшие и несколько погрустневшие, затем Кристин спросила:
— Почему мы здесь?
— Я задаю себе этот вопрос десять раз на дню.
— Нет, я имею в виду, почему мы дрейфуем? Почему не идем своим курсом?
— Потому что ждем попутного ветра.
— Ведь у этой штуки есть двигатель, правда же?
— Нам может понадобиться уйма горючего, когда мы будем толкаться возле рифов.
— Ты сегодня не подзарядил батареи.
— О'кей. Примерно час мы будем плыть в сторону юга.
Мы двигались к югу почти два часа, затем я остановил двигатель, и «Херувим» лег в дрейф.
Волнение началось где-то после полуночи, а спустя несколько часов задул северо-восточный пассат и понес нас к цели со скоростью четырех узлов.
К вечеру на десятый день нашего путешествия навигационные приборы показали, что мы находимся в пяти милях от отмели Марии Магдалены. С наступлением темноты мы увидели маяк. Кристин внимательно вглядывалась в него, отсчитывая про себя интервалы, пока я фиксировал вспышки с помощью секундомера.
— Вот он, — сказала на наконец.
— Ты уверена?
— Абсолютно.
Первое, что мы увидели, приблизившись к отмели Нативити, были буруны на северо-восточной оконечности, подсвеченные восходящим солнцем. Периодически оттуда докатывался громоподобный шум. Туманная дымка и морская пена были розоватого оттенка и напоминали сахарную вату.
Мы спустили паруса и шли с включенным двигателем под прикрытием отмели. Кристин стояла впереди, внимательно наблюдая за изменением цвета воды, которая меняла оттенки в зависимости от глубины — от темно-голубых и молочно-зеленых до индиговых и темно-синих.
Я находился в кокпите, осторожно ведя судно и чертыхаясь. Передо мной лежали карты, а на глубиномере отсвечивались красные цифры: 51, 50, 49, 37, 35. На карте глубины указывались в морских саженях, а эхолот давал величины в футах, поэтому я вынужден был умножать их на шесть. Я хотел по глубинам точно отметить на карте местоположение нашего судна. Но полностью я картам не доверял. Здесь данные не будут столь исчерпывающи и точны, как, скажем, в бухте или на многолюдном побережье.
Кристин показала вправо, значит, еще ближе к рифам, и я на момент заколебался, но затем повиновался, и вскоре глубиномер показал внушающую трепет глубину 9. Под килем было не более четырех футов воды. Я мог явственно различить внизу грибовидные шляпки кораллов.
— Ты хочешь, чтобы мы разбились! — крикнул я.
