— Что будем делать? — задал вопрос Сапрыкин.
— Давай посмотрим. Может, проберемся, — обнадеживающе ответил Тимошенко.
Обследовав дорогу, он провел нас вперед. Вернулся и сел за руль. Снова осматривал дорогу, провожал нас и медленно полз на машине за Сапрыкиным, указывающим направление.
Сколько времени продолжалось такое передвижение, не имели представления. А пройдя еще немного, ужасно растерялись: перед нами оказалось еще одно препятствие — широкая и длинная канава. Но не противотанковый ров и не траншея. Как провести машину? Неужели придется возвращаться? Да и как развернуться теперь? — мучили вопросы.
— Когда-то здесь ездили. Правда, только на лошади. Проезжая часть завалена сучьями. Может, там мин и нет, — делает вывод Тимошенко.
— Кто его знает, когда ездили? Снегу-то немного, да похоже, что давненько лежит, а следов не видно.
Тимошенко осторожно стал разгребать сучья… К счастью, ничего подозрительного не оказалось. Ребята, подтянув машину до препятствия, стали разгружать из кузова ящики и длинные, широкие доски, без чего шоферы не отправляются в путь.
На сучья параллельно они положили две доски в ширину колес, на них поставили ящики с мылом, сверху снова доски.
— Девчата, вы смело можете идти по этому мостику, если даже внизу окажутся мины, — обрадовал Тимошенко. И, как бы подтверждая свои слова, сам прошел первым. А рост его и вес были значительно солиднее по сравнению с нашими. Но так он доказал безопасность прохода только для человека. А ведь здесь должна пройти машина.
Перейдя канаву, Тимошенко осмотрелся по сторонам. Еще прошел метров двести. А вернувшись, радостно сообщил:
— Друзья, дальше мин, кажется, уже нет.
— Ну, девушки-матушки, убегайте подальше. Если что — не поминайте лихом, — предупредил Сапрыкин.
— Давайте лучше без предисловий, — возмутилась Шура.
Как и через все поле, машину медленно вел Тимошенко.
Сапрыкин шел впереди, заглядывая под колеса, следил, чтобы не свернули с мостика.
Мы с замиранием сердца смотрели за действиями ребят.
Видим, как они, благополучно перебравшись, укладывают в кузов доски и ящики.
— Ух, наконец-то все позади!
Неожиданно впереди, за косогором, услышали шум проходящей машины.
— Ура! — закричали мы, не сговариваясь.
— Ребята, рядом большая дорога!
Когда подошла машина, Тимошенко, открыв дверцу кабины и вытирая со лба пот, признался:
— Шура и Люба, если бы не вы, нам с Сапрыкиным было бы несдобровать. Это мы с вами ехали осторожно. А одни рванули бы так, что первая же мина подняла нас в воздух. Спасибо вам! Получается так, что вы спасли нам жизнь.
