Выделялись огромный горбатый нос и глаза, посаженные в глубокие глазницы. Взгляд его казался страдальческим. Но страдал он, пожалуй, не от болей, мучивших его, а, скорее, от того, что, будучи храбрым генералом на фронте, преданным идеям Гитлера, сейчас оказался среди русских вот в таком беспомощном состоянии и бессилен что-либо предпринять.
Испытывая ненависть и отвращение к вам, кому имя — оккупанты, фашисты, мы не мстим, а проводим бессонные ночи у ваших кроватей — поправляйтесь, пожалуйста! Но это не унижение с нашей стороны, а великодушие. Вы уже узнали характер советского человека и почему так силен он, порой вовсе и не богатырского вида русский солдат, почему он идет в неравный бой и побеждает? Да потому, что он защищает правду, ленинскую правду и завоевания Октября — светлое будущее поколений, общие интересы и жизнь трудового народа.
Победа и мир окрыляли людей, повсюду поддерживая удивительно веселую, оживленную обстановку. Но это еще не означало, что наступил такой покой, когда все беды и горе ушли в прошлое. Горе и беды будут продолжаться еще долго. И всю свою жизнь станут проклинать фашистов те, кто пережил эту войну и в тылу, и на фронте.
С трудом удавалось сдерживать злость и ненависть к врагу, когда получила известие о гибели артиллериста Владимира.
«…Володя погиб десятого мая в Берлине…» — писал его друг. Выслал мне последнее, так весело начатое, но неоконченное письмо:
«Ура! С победой, Любаша! А это значит — до скорой…»
Его вызвали а штаб…
Неугомонные в своей злобе фашисты бросили из подвала гранату в машину, на которой проезжал Владимир, а с ним еще двое офицеров. Шофер, тоже пострадавший, с трудом привел в часть поврежденную машину с телами погибших.
«Нет, товарищ Владимир, не хочу верить в то, что наша встреча нигде и никогда больше не повторится! Ты слышишь?»
Вот и все. Так и не сбылись наши мечты и надежды.
Раненых немцев переправили в госпиталь для военнопленных. Мы же, продолжая выполнять свои обязанности, знакомились с другими населенными пунктами этой страны.
Как и всюду, десятки и сотни людей гражданского населения приходили к нам, чтобы помочь в развертывании госпиталя. Порой помощников оказывалось больше чем достаточно, а люди шли и шли, изъявляя желание оказать помощь в любом деле. Шли, как на праздник. Женщины и девушки в нарядных платьях, мужчины — в новых костюмах, светлых рубашках, при галстуках. Проявляли большое внимание к раненым, приходили к ним с подарками и гостинцами.
