А над державной головой
Горело нимбом
Солнце в небе.
Эпилог
Был дивно-сладок горний свет.
Душа полна
Тем грозным светом.
Так кто Он есть?
Я жду ответа.
Но мне,
увы,
ответа
И снова четко
Землю детства
Я зрю в упор – пядью пядь.
Таинственное это действо
Берёт в полон меня опять.
Опять, как прежде,
День мой давний
Мне в душу холодом дохнул.
Былая жизнь открыла
Ставни,
Чтоб я в разлуку заглянул:
Таёжный прииск в глухомани.
Отец в квартире у окна
Уже с повесткою в кармане...
Сидит.
Молчит.
... Идет война.
Она дорогою суровой
Идет сквозь кровь
И дымный чад.
Герои –
Невский и Суворов –
Еще в устах вождя звучат.
На нас
Глядит с портрета Сталин.
И, отвечая взгляду:
- «Есть!» -
Со скорбно сжатыми устами,
Уже он там отец...
Хоть здесь
Пьет
С матерью моей на пару
Разлуки горькое вино.
И говорит:
- Победа, паря,
За нами будет все равно!
... Отец с войны
Пришел усталый,
Огнем солдатским опален.
В чинёной
Гимнастерке старой,
Продут ветрами,
Пропылен.
Как лик медали
Первой самой,
С которой после он ходил.
И сам он
Носом и усами
На лик медальный походил.
Живут те образы и даты
Войны и мира,
В жизнь войдя, -
Солдат, похожий на вождя,
И вождь,
Похожий на солдата.
И мой знакомый жив еще.
Приняв повестку
За награду,
Чугай
В боях под Ленинградом
Врагу
Представил крупный счет.
Он даже чуть помолодел,
И строже стал...
И в буднях битвы,
Забыв житейские обиды,
Он сo страной,
Шинель надел.
И был отныне, как страна,
Ответствен повеленьем долга
С дней первых –
До последних долгих,
Пока не кончилась война...
Июль. День третий.
В час суровый,
В час надвигающихся мук,
Он слушал сталинское слово –
Мощь, обращенную к нему.
Он свято понял слово это,
Зовущее в нелегкий бой.
Он, верный Родины заветам,
Опять суровой жил борьбой.
Решившийся,
Печально строгий,
В военкомат в родном краю
Ходил и обивал пороги,
Чтоб
Встать с оружием в строю...
Он насмерть встал –
Назад ни шагу, -
Чтоб смыть «невольную вину»:
Его ослепшую отвагу
И грех
В гражданскую войну...
Плечо в плечо с ним рядом
Встали
Те многие,
С кем жизнь свела,
Поскольку знали:
Звал их Сталин
И Мать-Отчизна их звала.
Они сказали:
«Можно ль злиться
на прежнее, когда война...»
Они сказали подлым фрицам:
«Мы хуже знали времена.
Кому поклоны бить, подлюки?
колючке,
пуле
и штыку?!
Мы столько видели колючки, -
вам не приснится на веку.
Вы Западом кичливым жили,
чтоб честно дьяволу служить...
А мы на Запад ваш - «ложили»
и снова можем «положить».
Братишка,
друг,
забудь, кем был ты...
свободным по земле шагай...»
Они сказали, как пришили.
И с ними в бой
Пошел Чугай.
Тогда-то
При дверном заторе
