Йен представил себе ее, сидящую за туалетным столиком, когда она расчесывала длинные блестящие волосы. Ему нравилась их шелковистость, в его руках они были словно теплый шелк.
Ему хотелось спать, прижавшись к ней, к ее теплому влажному телу. В окна бы вливался летний воздух, и он вдыхал бы его вместе с ароматом ее тела.
Йен вытащил из воды леску.
— Пойду-ка я домой.
Джорди слегка кивнул.
— Пойдешь обратно к своей миссис, — сказал он, не выпуская трубки.
— Да.
Йен ухмыльнулся, собрал рыболовные снасти и шагал вниз по течению ручья.
— Он здесь, — прошептала Кейт, — в гостиной.
Бет встала, взглянула в зеркало, пригладила волосы и вышла из спальни.
— Не ходи со мной.
— Да я даже близко не пройду мимо этого человека — Кейт плюхнулась в кресло в спальне Бет на Белгрейв-сквер. — Я подожду.
Бет поспешила, прижимая юбки, чтобы они не шуршали. В холле и на лестнице было ослепительно светло, Бет твердо заявила слугам миссис Баррингтон, что она хочет все хорошо видеть, когда ходит по лестнице. Старый дворецкий усмехнулся, потом засопел, но проследил, чтобы это сделали.
Когда она вошла в гостиную, инспектор Феллоуз обернулся. Бет вспомнила, каким она впервые увидела его в гостиной Изабеллы в Париже, свое волнение и изумление, когда Феллоуз рассказал ей все о Йене Маккензи. Она решила провести эту встречу в более спокойном состоянии.
Феллоуз выглядел почти так же, как и при первой их встрече. Его костюм, сшитый из дешевой темной материи, сохранял приличный вид, густые волосы зачесаны со лба назад, усы подстрижены. Пристальный взгляд его карих глаз мог сравниться лишь со взглядом Харта.
— Миссис Экерли!
— Я нахожусь в законном браке, — сдержанно сказала Бет, закрывая дверь. — Так что теперь я больше не миссис Экерли. Я еще не привыкла называться «леди Йен Маккензи», но вы можете, если хотите, обращаться ко мне «ваша милость».
Феллоуз криво усмехнулся:
— Все еще есть свирепый опекун. Зачем вы послали за мной?
Бет подняла брови.
— Может быть, я выросла в канаве, но я неплохо знаю хорошие манеры, лучше вас, мистер Феллоуз. Не сесть ли нам?
Феллоуз устроил настоящее представление, он не садился, ожидая, когда сядет она. Чувствуя себя неловко, он присел на краешек вольтеровского кресла. Мебель миссис Баррингтон, набитая конским волосом, была чудовищно неудобной, и минуту Бет со злорадством наблюдала за тем, как Феллоуз боролся с упорно сопротивлявшимся сиденьем кресла.
— Сдавайтесь, инспектор: эти кресла ужасны. Если вы не желаете, чтобы я позвонила и попросила принести чай, тогда я начну.
