И аль-Давахили приходилось проглатывать обиду; он понимал, что абсолютно бессилен перед своими обидчиками. Он был неспособен догнать их и из печального опыта знал, что сопротивление порождает ещё более жёстокие издевательства. Поэтому аль-Давахили продолжал молча сидеть и притворяться, будто не слышит оскорблений. Иногда, с побелевшим лицом, он униженно просил обидчика перестать. Когда кто-нибудь из них, дав ему затрещину, убегал, аль-Давахили поворачивался к смеющимся зрителям, вздыхал и тряс головой, как бы спрашивая нас в удивлении: «Что нашло на этого сорванца?».
Несмотря ни на что, он делал всё это для того, чтобы мы его полюбили или, видя его доброту, перестали мучить, однако всё было бесполезно. Мы выслушивали его важные новости, принимали его помощь, благодарили, но при этом наши отношения с ним оставались напряжёнными; мы то чувствовали неловкость и смущение, то вновь набрасывались на него с тычками и оскорблениями.
В один прекрасный день Мисс Суад исчезла, как мы слышали, учительницу перевели в другую школу. Вместо неё нам поставили мистера Хамида — высоченного типа с пронизывающим взглядом на вечно хмуром лице. Он постоянно держал в руках длинную тонкую трость с заострённым концом, которая часто жалила наши спины и руки, если мы немного сбивались во время упражнений. Мистер Хамид был новым учителем и поэтому чрезвычайно строгим; увидев сидящего на ступеньках аль-Давахили, одетого в школьную форму, он немедленно подозвал его и спросил, почему тот не надел спортивную форму. Тот опустил голову и промолчал, а учитель строго-настрого наказал прийти в следующий раз на урок как полагается.
Потом, на игровой площадке, мы окружили аль-Давахили и спросили, что он будет делать. И тот очень твёрдо сказал, что никогда и ни за что не наденет спортивную форму. Он утверждал, что ученики с особыми обстоятельствами, вроде него самого, не имели права носить эту форму, и каждый об этом знает.
Тем не менее, что-то в его голосе и выражении глаз говорило, что бедняга попал в сложную ситуацию и не представляет, как из неё выкрутиться. На следующем уроке физкультуры мы выстроились рядами и стали искать аль-Давахили, но не могли его найти. Глазами мы обыскали всю площадку и, наконец, увидели его: он прятался под большим деревом, растущим у входа в столовую. Укрывшись за огромным стволом, аль-Давахили высунул голову, наблюдая за происходящим, подобно пытающемуся скрыться страусу. Однако напрасно: учитель выследил его, прокричал его имя, и бедняга был вынужден покинуть своё укрытие. Тогда мистер Хамид спросил с угрозой в голосе: «Ты принёс спортивную форму?».
